Однако снежные завалы совершенно не беспокоили женщину лет сорока, идущую по тропинке между деревьев. С восторгом рассматривала она произведения искусства зимы, звонко смеясь, когда снежная пыль с задетой ветки летела ей в лицо.
Незнакомка шла, тихонько разговаривая то сама с собой, то с украшенными белой мишурой тополями, когда сзади что-то зашумело. Оглянувшись, она увидела, что большая берёза сбросила с себя сияющие одежды, и те бесформенной грудой улеглись у её подножия.
– Странно, – поворачивая обратно, пробормотала женщина, – нет ни ветра, ни крупных птиц. Так что же происходит?
Остановившись над большим сугробом, она всмотрелась в его очертания.
– Как уснувшее живое существо, – прозвучало тихое, – но какое, не понять. Впрочем…
Махнув рукой, она весело добавила:
– Каких только чудес не встретишь в природе. Одни снежинки чего стоят.
И лёгкой походкой направилась к дому, не замечая, что сугроб за её спиной зашевелился, словно кто-то пытался выбраться наружу. Весело мурлыкая, беззаботная скрылась за поворотом, провожаемая взглядом чьих-то злобных глаз.
Стемнело. Невысокий толстячок, оставив за закрывшейся дверью суету востребованного жителями магазина, зашагал по знакомой дороге, освещённой ярким светом фонарей. Прихлёбывая из банки «Чёрный русский», он довольно улыбался. Чему? Мужчина и сам не знал.
Миновав затихший к вечеру детский сад, он направился к неширокому мостику, перекинутому через канаву, когда в тёмном углу за решётчатым забором что-то зашевелилось.
«Собака что ли?» – подумал человек и, движимый любопытством, шагнул к чёрному прогалу. Послышалось тихое поскуливание.
– У-у, ты, моя хорошая, – ласково сказал мужчина, роясь в сумке, – где-то у меня завалялся бутерброд. Хочешь колбаски?
Скрывающееся во мраке существо негромко взвыло, словно соглашаясь, и человечек, ступив на едва заметную тропинку, двинулся навстречу животному.
Звуки стихли и благодетель остановился.
– Вот странная, – пробормотал он, – боится. – У нас здесь вроде нет таких трусливых…
И позвал:
– Ну, иди сюда, дурашка.
Сзади послышался шорох и мужчина, обернувшись, застыл с открытым ртом. Над ним возвышалось нечто, напоминающее огромный сугроб, вот только у него были руки и ноги, а в глазах полыхал жёлтый огонь.
– Что за…
Толстячок не договорил. Нависшее над ним чудовище, заревев, протянуло вперёд узловатые верхние конечности, раздался дикий вопль, и куски тела несчастного полетели в стороны, окропив красным и заставив таять принявший их снег.