- Убейте меня, - шепнула Дани, - у меня и так ничего не осталось… вообще ничего…
- Ну прямо-таки ничего, - взгляд сумасшедшего скреб душу, выворачивал наизнанку. – Твой возлюбленный дал деру, но жив и здоров. В отличие от тех, кто погиб из-за его действий.
Аламар задумался. Прошелся по комнате, время от времени поглядывая на Дани. Затем приблизился. Она сдавленно ойкнула, когда холодная металлическая рука беззастенчиво опустилась прямо на грудь.
- Я хотел тебя пытать и потом казнить, - откровенно признался инквизитор, водя подушечкой большого пальца по ареоле соска, - ты не представляешь… Дани, насколько я тебя ненавижу за то, что ты натворила. Я ненавижу и тебя, и твоего возлюбленного принца. За то, что он натворил когда-то. За то, что ходит и дышит, и ты этому поспособствовала.
Она всхлипнула и попыталась отодвинуться. Все еще не могла увязать воедино, откуда такая ненависть, леденящая кровь в жилах? Что такого натворил Ксеон? И при чем здесь она, никому не нужная девчонка из подворотни?
Каждое прикосновение вызывало рвотный рефлекс, но инквизитор, похоже, наслаждался ее реакцией.
- Да-да, милая, - холодные пальцы скользнули вниз по животу, мягко обрисовали линию бедер, - мне хочется заставить тебя страдать. Но те милые вещи, которые ты здесь видишь, быстро убивают тело и разум, а когда разум умер, страданий уже нет.
Дани изо всех сил дернулась и взвизгнула, когда металл коснулся самого сокровенного.
- Нет… не надо!
- А, вот как… - он склонил голову к плечу, - не нравится, да?
И добавил:
- Я хочу, чтобы тебе было плохо. Все просто.
Задумался. Дани, скрипя зубами от боли в запястьях, кое-как выгнулась, ушла от омерзительных прикосновений.
- И, кажется, я придумал, как с тобой поступить.
Он запустил ей в волосы здоровую руку, сжал, царапая затылок. Приблизил свое лицо к ее.
В ноздри снова ударил запах новой кожи.
И эти глаза… Дани все бы отдала, чтобы никогда не видеть их безумного блеска, но то на поверхности, а в глубине - корчится, содрогается в предсмертной агонии душа инквизитора.
- Ты вернешь мне все то, чего лишил меня принц Ксеон, - прошипел Аламар, - почему бы и нет, в конце концов?
***
Когда он вышел, Дани уже колотил озноб, да так, что зубы клацали. Она так и не поняла, что он там задумал, этот зверь с больными глазами, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: дальше ее не ждет ровным счетом ничего хорошего.