Она облизнула потрескавшиеся губы. На языке стало солоно от слез.
«Я ведь Ксеона больше никогда не увижу, - внезапно подумалось Дани, - Аламар заберет меня… и, наверное, жить я больше не буду. Ну и пусть. Главное, что Ксеон на свободе».
Она невольно уцепилась за эту ниточку, последнюю, что сшила ее душу со всем чистым и светлым, и на удивление, боль начала отпускать. Дани представила себе, как умрет, и будет мирно лежать где-нибудь под холмиком на краю кладбища, а Ксеон в это время будет… где-нибудь там, далеко, в чудесной и справедливой стране, где его никто и никогда не будет запирать подальше от чужих глаз, и где его не достанет страшный человек в черном. От этих мыслей действительно стало легче. Дани приободрилась, озноб ушел. Она все еще болталась в дюйме над полом, но рук уже не чувствовала. Так действительно было легче.
Потом снова пришли люди в строгих мундирах серо-мышиного цвета, деловито сняли ее с крюка и куда-то молча поволокли. Дани едва нашла в себе силы держать голову. На то, что она была совершенно обнаженной, и все эти незнакомые мужчины беззастенчиво пялились на нее, было наплевать.
Ее притащили в другую комнату, без окон, где единственной мебелью была скамья. Из темного угла выплыла сухая и тонкая, как щепка, женщина, окинула Дани безразличным взглядом и выдала грубую рубаху.
- Одевайся.
Дани послушно схватилась за ткань, но руки отказывались повиноваться, пальцы не хотели сжиматься.
- Ну, поторопись, девка. Мастер не любит ждать, - сказал один из сопровождающих. Свои слова он сопроводил чувствительным тычком под ребра, Дани согнулась пополам. Перед глазами поплыло.
Но в следующий миг словно невидимая сила скрутила обидчика. Он кулем свалился на пол и заскулил, неестественно выгибаясь в конвульсиях. Дани прижала к груди рубаху и забыла, как дышать, потому что со стороны входа раздался спокойный голос Аламара:
- Николас, я бы попросил впредь быть вежливым с этой юной леди.
- Отпустиииите, - заскулил инквизитор, крутясь по полу, словно червяк на раскаленной сковородке, - я же… ничего…
- Это мое право, наказывать, - пояснил Аламар, - Лиз, помогите девушке одеться.
Женщина-щепка кивнула, подошла и взяла у Дани злочастную рубаху.
- Поднять руки можешь? Подними, будь так добра.
Дани кивнула и кое-как выполнила приказ. Тогда женщина ловко натянула рубаху на Дани, просунула руки в отверстия и одернула подол. Николас тем временем, кряхтя, поднялся, бросил на Дани ненавидящий взгляд и захромал прочь. Дани проводила его взглядом и наткнулась на черную фигуру Аламара.