– Моя ведьма… – шепнул бывший человек, хватая за плечи.
Ощутив, как царапают тело когти, я все же закричала. А затем темный вихрь оттолкнул охранника прочь.
Герман лупил тварь пудовым кулаками так быстро, что я едва различала их мелькания.
– Никуль, ты как?! – меня тормошил Ангел, одновременно ощупывая на наличие ранений.
– Жива, Иракли… – просипела в ответ, стараясь не отрывать взгляда от дерущихся. – Глянь, что с кассиршей, она ранена.
Но охотник не спешил оставлять меня.
В какой-то момент в руке Волкова сверкнул заговоренный нож. Им Герман ударил одержимого по горлу. Тот успел выставить предплечье и взвыл – заклинания на лезвии жгли огнем таких, как он. Молниеносный взмах целой рукой – и оружие выбито из рук охотника.
Герман вновь атаковал голыми руками. Неожиданно извернувшись из его захвата, одержимый что-то прорычал. Уход вбок. Невероятное сальто назад – и он тараканом уже полз по стене между двумя стеллажами.
– Гер!.. – воскликнул Ангел и бросил другу нож.
На лету его поймав, Волков, едва касаясь кроссовками полок, взбежал по торцу стеллажа вслед за тварью. И, вонзив ему в голень заговоренный клинок, дернул вниз.
Дикий рев боли. Металлические стойки резко накренились…
Они упали оба – одержимый и охотник. С двухметровой высоты. Кубарем.
На шевелящуюся кучу из сцепившихся тел грохнулся стеллаж с хлебобулочными изделиями, погребая под нераспроданными батонами.
Ангел бросился на помощь. Подняв стеллаж, он крякнул, когда в него ударила струя темной крови. Крови одержимого.
– Ну, спасибо, дружище, – проворчал он.
А меня замутило, сдается, я только что слышала звук, с которым перерезают горло.
Бурно дышащий Волков отступил от бьющегося в агонии тела.
– Ника, цела? – он обернулся в мою сторону.
Его забрызганное алым лицо выражало безграничную тревогу. Меня же затошнило. И чтобы не оставить после себя еще одну улику для полиции, я наклонила голову, размеренно дыша.
– Я в порядке, Гер… Посмотрите, что с девушкой.
Ангел выполнил просьбу, перед этим сбросив на труп одержимого дну из своих цепочек-артефактов с правой руки. Чары активировались, вспыхнув бледно-оранжевым цветом – и бездымный огонь охватил окровавленные останки.
Я до боли закусила губу. В столице несколько общин, но они пропустили духа, дав ему прорости в человеке до уровня духа, умеющего трансформироваться в смертельно опасную тварь. Кто-то плохо выполняет свою работу…