Мне так необходимы жаркие объятия и чужое тепло… Лишь они помогут забыть, что смерть сегодня осенила меня своим крылом.
Позже, уплывая в сон, я задала неожиданно пришедший в голову вопрос:
– Почему ты не дождался меня в пиццерии, а пошел в мини-маркет? Ведь одержимый напал буквально сразу, то есть я не успела надолго задержаться, чтобы ты забил тревогу.
Герман хмыкнул.
– Я как раз собирался тебя похвалить.
– За что?
– Ты попросила помощи, послав ворона.
– Морригана? Но его здесь нет. – Я сильно удивилась – у моего помощника есть важное задание, поэтому без серьезной причины ему запрещено покидать Темные Воды.
– Нет, птица была меньшего размера, чем Морриган. Обыкновенный ворон налетел на окно пиццерии, – Герман смутился. – И я понял, что ты в беде.
Странная птица… Холодок страха сковал меня, не позволяя вырваться возгласу удивления. Уже восемь лет я не могла управлять обычными воронами – силенки не те. И я говорила об этом Герману не раз, странно, что он забыл.
А, может, это случайность? Или же после озера ко мне вернулась часть старых возможностей? И того ворона все-таки позвала я? Подсознательно. Ведь вслух кричать я не могла, зато мысленно вопила на всю Вселенную.
Чем больше думала, тем сильней становилась тревога, крепла уверенность, что все не с проста, что-то тут нечисто.
Ладно, большая девочка уже, в сказки давно не верю и потому готова поклясться: не я призвала птицу.
Вопрос на миллион: кто?
***
Трижды – мать его! – трижды ему пришлось направить ворона в стекло, чтобы Волков сообразил, что подружка в опасности. У бедной птички наверняка сотрясение мозга из-за тугодума-охотника…
Хотел бы наблюдатель помочь ведьме лично, да только вот незадача – он находился слишком далеко от нее, пришлось сделать это, используя охотника.
Наблюдая, как знаменитый в некоторых кругах ведьмак долго возился с одержимым, он кривился, испытывая, презрение, одно только презрение к тем, кто называл себя «защитниками Земли.