- Смородина, вставай, потопали. – Поднялся на ноги Антон.
- Нееет! – взмолилась я, патетически вскинув рукуко лбу. – Я не могу больше идти! Оставь меня здесь!
- Да пожалуйста, - пожал плечами нетерпеливо пританцовывающий Золотой. – Вот местные волки обрадуются!
- Нет в тебе ни капли жалости, - поморщилась я, - друг называется.
- А я тебе и не друг, - хмыкнул негодник. – Я тебе, Машенька, прямое начальство! Так что давай, отскребай мощи от кочки и отставить нытье! Смирр-но! Круу-гом! Шагом марш! До темна бы в лагерь успеть – кушать хочется…
- Кушать ему, троглодиту, - бурчала я, осторожно разгибая уставшую поясницу. – Начальство он, понимаешь ли…
- Да-да, именно так! – довольно подтвердил Антон и резко вздернул меня за руку. От неожиданности я ойкнула и одним прыжком вскочила на ноги. – Роли, знаешь ли, иногда меняются. Я еще помню, как некая подполковник Смородинка гоняла меня от зари до зари так, что перед глазами летали кровавые мушки. И теперь я буду мстить!
Донельзя довольный собой Золотников стоял и гаденько ухмылялся, глядя на мою растерянность. А я лишь ошалело хлопала глазами, ибо подобное коварство было в новинку. Нет, вы подумайте, каков негодяй?!
- Ну ты, Антоша, и нахал!! – восхищенно покачала я головой.
- А то! – весело согласился он. – Я же чей ученик? И, по секрету тебе скажу, намерен превзойти учителя!
- За что ты так? Чем я перед тобой провинилась? – страдальчески вопросила я, воздев очи к небесам.
Злорадно похихикивая, новоявленный командир чувствительно подпихнул меня под пятую точку:
- Двигай, мученица! Солнце садится…
***
Как мы с Антоном не спешили, ночь все одно опустилась на мир неожиданно. С наступлением темноты лес наполнился новыми, ни с чем несравнимыми звуками. Тут и там раздавался тихий шорох опавших листьев, в недоступной взгляду вышине скрипел голыми ветвями холодный осенний ветер, предвестник скорой зимы, жалостливо ухала ночная птица, где-то вдалеке выл на луну одинокий волк. Монотонно переставляя окоченевшие в сырых ботинках ноги, я согревала теплым дыханием озябшие пальцы. Золотко бодро трусил впереди, не забывая внимательно осматривать окрестности. Конечно, он то в болоте не тонул и в ручье опосля не стирался! Хорошо ему, сухо, тепло! Вон, идет себе и песенку беззвучно под нос мурлычет, а у меня уже и губы не шевелятся!