— Да, — она кивнула, пряча глаза, чувствуя, что к ним снова подступают слёзы. — Есть. На эту ночь сниму комнату, а завтра, — она неопределённо взмахнула рукой — не той, которой он касался, конечно! Та лежала неподвижно. Жадно впитывая его тепло.
— Завтра мне уходить. Порталом. Меня ждут, — лихо соврала она, радуясь, что всё же получилось. Вот так — коротко — всё-таки получилось. Длиннее — уже никак. Не могла.
— Ждут, — он кивнул и убрал руку.
Не понятно: не поверил? Или огорчился?
— Значит… больше не увидимся, наверное, — вздох.
Всё-таки огорчился?
— Брат решил, что нам нужно поступить на княжескую службу.
Тамила замерла, боясь дышать. Грудь сдавило, но совсем не от радости. Она знала, что будущего у них нет. И самое лучшее — закончить всё сегодня. Значит… отказаться от надежды устроиться при князьях?
— Я пока отбиваюсь, — Лари смотрел в сторону, словно видя там будущее, которое ему не слишком нравилось. — Но брат, он такой… если уж что решил… Значит, добьётся. Побеждает всегда тот, у кого есть цель. У него есть, у меня нет, значит, он уже победил.
Тамила внутренне согласилась с тем, что цель даёт преимущества. Но вовсе не гарантирует победу. Тем более такую победу, которая принесёт… если не счастье, то хоть удовлетворение. Она уже знала, что победы могут быть разными. От иных — только тошнота и горечь.
— Может, всё же расскажешь, что у тебя стряслось? — на этот раз вопрос Лари застал её врасплох.
Ей казалось, что он уже отступил, да и не очень-то его интересовало, что с ней и кто она вообще такая… Но сейчас по его тону и взгляду можно было подумать, что очень даже интересовало. И не отступил он, а просто давал ей время.
— Я… не могу… — выдавила она. И вдруг, под влиянием внезапно накатившего вдохновения, прибавила: — Не здесь. Не при всех.
Он стал серьёзен. Поднялся, взял её за руку — осторожно, бережно, и она сама сомкнула пальцы вокруг его ладони. Тамила плохо помнила, как поднялась с ним в комнату. Была ли это комната, которую он снимал здесь на постоянной основе, снял ли он её именно на эту ночь, — она не знала и её это не интересовало. Кажется, Лари сам вспомнил про её сумку и послал за ней мальчишку-прислужника. Но всё это было словно скрыто туманом.
Тамила помнила только, как сидела на краю узкой кровати, а Лари почему-то — на полу у её ног, на тощем, но чистом ковре. Комнатка вообще была хоть и скромной, маленькой, но чистой и уютной. На миг вспомнилась спальня, в которую хотел затащить её Треф. Та была большой, с претензией на… не на роскошь, конечно, но на достаток. Большая кровать, покрывало из поддельного шёлка. При одном воспоминании замутило.