– Это плохо пахнет, Ульф, – тихо, едва слышно, бросил Гуннульф. – Я уже поговорил со своими парнями. Этой ночью оборотневая стража уйдет из Нордмарка. Вся, до последнего волка. И те, у кого есть семьи, заберут их с собой. Волчий хирд Олафа пока что думает…
– С чего это вдруг? Случилось что-то, чего я не знаю? – Ульф замедлил шаг.
– Вот-вот случится, – пообещал Гуннульф. – Нюхом чую. Та девка, Гюда, после того, как проснулась утром и не нашла Олафа рядом, ушла в женский дом. Гудбранд допрашивал её уже там. А когда я попытался увидеть эту Гюду, бабы в женском доме подняли крик – и прогнали меня. Но я прошелся вокруг дома. Лето, окна открыты, все запахи несет наружу…
– Учуял что-нибудь? – коротко спросил Ульф.
– Из одного окна пахло бабой, Олафом и зельем, – ответил Гуннульф. – Всем сразу. И хныканье доносилось. Думаю, я учуял именно эту Гюду. А вот каким зельем от неё несло, не знаю. Может, сонным. Или одурманивающим. Но говорить об этом Гудбранду бесполезно. Младший сын Олафа никогда нас не любил. Как и часть здешних ярлов. Это старый конунг понимал, что без волчьих клинков людям Эрхейма будет трудновато… но где сейчас Олаф? Хорошо, если его душа пирует в Вальгалле, рядом с Одином. Однако крови на полу опочивальни не осталось, значит, вынуть клинок перед смертью он не успел.
– Но есть ещё Торгейр, – заметил Ульф. – И средний сын конунга, Хальстейн. Они тоже понимают, что Эрхейму нужны волки Ульфхольма.
– Где они все сейчас? – проворчал Гуннульф. – И когда вернутся? А если даже вернутся – неизвестно, что с ними может случиться уже здесь. Я дам тебе один совет, Ульф. Собирай своих – и уходи из Нордмарка. Но не к Хрёланду, а домой, в Ульфхольм. Пусть люди сами разбираются между собой. И без нас. Если мы им снова понадобимся, они всегда могут послать гонцов в Ульфхольм. Но я на зов Гудбранда не приду. Кстати, посмотри налево. Принюхайся.
Ульф послушно покосился влево. Втянул воздух. Пахло людьми, лошадьми в конюшне, скотом на заднем дворе. И едой, готовившейся на поварне…
И лишь через мгновенье до него дошло, что над оружейным двором крепости, устроенным как раз слева, нет привычных струек дыма. Самим дымом тоже не пахло – только остывающими углями.
– Темные альвы ушли, – спокойно сказал Гуннульф. – Думаю, как раз перед твоим приходом. И люди об этом ещё не знают. Через ворота альвы не проходили. Похоже, у них был тайный ход в их подвале – и они ушли в свои подземелья прямо из крепости. Когда Гудбранд об этом узнает, он озвереет. Я тебя предупредил, Ульф. Прощай. Надеюсь, увидимся уже в Ульфхольме.