— С момента находки? — напряжённо уточнил он.
— Увы, нет. За пару месяцев, — я развела руками. — Дальше нож уже не помнит — слишком много свежей крови. Так что, предположительно, нож этот принадлежал либо профессиональному и весьма успешному убийце, либо маньяку, либо… профессиональному маньяку-убийце, то есть — кому-то из Пограничных, — я хмыкнула. — Этот вариант косвенно подтверждается и неправильной заточкой, потому что мечи у Пограничных как раз нужного типа.
— Пограничной страже? — растерянно переспросил мужчина. — Они разве убивают людей?
— Серые с точки зрения оружия мало отличаются от людей. Гораздо меньше, чем некоторым хотелось бы, — пояснила ему.
— «Некоторым» с какой стороны границы? — полюбопытствовал собеседник.
— Полагаю, с обеих, — серьёзно кивнула я. — Впрочем, это было просто предположение: слишком нехарактерное оружие для Пограничных, и уж тем более — чтобы им убивать. Тем более, чтобы убивать им Серых! С тем же успехом можно вооружиться, скажем, шилом. Или зубочисткой. Скорее я бы предположила, что его прошлый хозяин — разбойник-головорез, — протянула философски, продолжая вертеть оружие в руках. — Привычный к прямым клинкам вроде тех, которыми пользуются стражи.
— Есть что-то ещё, что вы можете сказать про этот нож? — проницательно спросил посетитель, видя, что я не спешу возвращать предмет обсуждения.
— Я не знаю, стоит ли, — честно призналась, пряча кинжал в ножны и аккуратно выкладывая его на поверхность стойки.
— То есть?
— Официальная наука отрицает даже саму возможность существования подобного, — продолжила сомневаться я, но, видя заинтересованность клиента, сдалась. Пусть лучше считает меня суеверной, зато совесть будет чиста. — Это нехороший нож, рен. Очень нехороший. Считается, что у вещей нет своей воли, и про остальные предметы я не скажу, но оружие, тем более — старое, да ещё попробовавшее крови… У него возникает нечто вроде примитивного интеллекта. Так вот, этот нож очень любит кровь, до фанатизма, и он не заразился этим от последнего владельца, могу вас уверить. Такое не происходит за пару лет. Нет, понятное дело, сам он не бросится, но принести несчастья может и наверняка это сделает. А если, не дай Кузнец3, попробует вашей крови, тогда не успокоится, пока не выпьет вашу жизнь. В это довольно сложно поверить, но… Вы же в курсе, что страстные, навязчивые желания имеют свойство сбываться? Так вот, это будет именно такое желание. Принадлежащее всего лишь ножу, но тем хуже: оно будет слишком определённым, конкретным и чистым, и оттого — слышным богам. Он вас уже сейчас за что-то не любит. Можете считать это чистой воды суеверием, но я не советую вам лишний раз вынимать его из ножен, не надев перед этим специальных перчаток. — Я красноречиво кивнула на собственные, которые в этот момент как раз стягивала.