Я настолько поразилась, что опять споткнулась, теперь уже на ровном месте, и замерла. Ольрин взял меня под руку и опять потащил вперед.
– Ты сам не знаешь, что несешь! – наконец, выпалила. – Или пытаешься меня поддеть в очередной раз!
– А тебя задевает то, что Элранаду может нравиться Тарла? – вкрадчиво спросил Ольрин, внимательно глядя на меня.
– Дело не в этом… – я окончательно смутилась, опять захваченная врасплох противоречивостью собственных чувств. Так и не подобрав достойного аргумента, не нашла ничего лучше, как выпалить: – Просто это не так. Вот и все!
Рыжий, зараза такая, ничего не ответил, чем только подбросил огня в костер возникших по его же вине сомнений. Может ли Элранаду и правда нравиться Тарла? Да нет, он же ее на дух не переносит! Не упускает случая как-то задеть или унизить. Разве так ведут себя с теми, кто небезразличен? Нет, Ольрин в очередной раз просто издевается надо мной! Или пытается очернить соперника. Понимает, что честным путем ничего добиться не сможет, вот и хитрит. Кто знает, вполне возможно, что за его извечной веселостью и шутками скрывается расчетливый ум, уже давно просчитывающий, как лучше заполучить мою руку, а заодно и трон темных эльфов. Вот и ведет собственную игру, делая все, чтобы о ней никто не догадался!
Эта мысль неприятно куснула внутри, и я подозрительно посмотрела на Ольрина. Но по его невозмутимому лицу ничего нельзя было понять. Оставалось только догадываться, что творится в душе рыжего. Но слова его все-таки сделали свое дело – посеяли зерно сомнений в благодатную почву. И я с неудовольствием поняла, что теперь непроизвольно стану приглядываться к тому, как развиваются отношения Тарлы и Элранада, ища скрытый смысл в словах и действиях эльфа.