Играя на дороге в пятнашки с другими водителями, я быстро двигалась в сторону Олимпийского проспекта и размышляла ни о чём — и обо всём сразу. О том, что «Дуа» — это моё школьное прозвище, образованное от моей грузинской фамилии Тодуа. Мама, редкая по красоте грузинка (а у настоящих грузин только светлые глаза и светлые волосы) назвала меня Катя — Екатерина, уверяя всех и каждого, что это имя носили только красавицы, королевы и святые.
«И ещё грешницы», — с некоторых пор мысленно добавляла я. Впрочем, «грешить» я начала скорее поздно, чем рано. Мой первый «грех» случился со мной в шестнадцать лет, за полгода до того, как от рака сгорела мама. Отчаявшись от мрачного ожидания неизбежного конца любимого мной человека, я безвольно отдалась своему однокласснику, который был моей первой детской влюбленностью. Игорь стоял со мной на похоронах, когда в землю опускали обитый красным гроб, и преданно оставался рядом ещё год. Потом наши отношения сами собой сошли на нет, потому что дружба, увы, сломалась, а любовь, потоптавшись на обломках полудетской связи, замешанной на благодарности и тоске, ушла, так и не случившись.
Следующий «грех» произошёл у меня ровно через полтора года. Синеглазый Серёжа был братом моей институтской подруги. Из жарких, совсем не братских объятий родилась настоящая страсть — и такая же ревность, которая у мужчин обычно сопряжена с отчаянием, а у женщин — с предприимчивостью. Устав от ежедневных объяснений на тему: «Почему ты ему улыбалась?», «Кто тебе звонил?», «Где ты была?», я не придумала ничего лучше, как устроить дикий, злой и недостойный гордой фамилии грузинских предков скандал, и удалилась в будущее, уже манившее меня обложками глянцевых журналов. Нет, дело было не в поиске лучшей доли — просто к тому моменту я уже начала сниматься в рекламе свадебных платьев, восхитительного белья и дорогих автомобилей и связала свои ночи с симпатичным шведом — фотографом престижного модельного агентства.
История профессиональных съёмок, подиума и «любви» закончилась через два года, когда агентство стало напоминать миниатюрное эскорт-бюро в стиле Листермана, а мой любимый — вести странные речи о том, что было бы неплохо снять хоум-видео: «Нужно всё попробовать, пока ты красива и молода. Хочешь, я покажу тебе некоторые наши с тобой сеты?»