***
– Дарина и Ларс Геер, вы обвиняетесь в преступлении против правящего графского рода. Цена вашего предательства – смерть. – Центральную площадь Квека, крупнейшего города в графстве Вилдо, огласил голос палача. Стандартная фраза, после которой обвинения оглашает сам граф, а толпа, собравшаяся поглазеть на муки преступников, замирает в ожидании.
– Позвольте нам хотя бы попрощаться! – выкрикнул приговорённый к смерти мужчина до того, как седовласый граф, стоящий на высоком помосте рядом с местом казни, начал говорить.
Палач нехотя взглянул на графа Вилдо, и лишь когда тот еле заметно кивнул, позволил мужчине подняться с колен и подойти к связанной женщине, ожидающей своей участи.
Высокий худощавый брюнет с ярко-синими прядями в длинных спутанных волосах плавно поднялся и, подойдя к своей единственной возлюбленной супруге, просто улыбнулся. Казалось, что он не боялся смерти, да и не о ней сейчас думал. Просто смотрел на ту, кого любил больше жизни, и улыбался ей в последний раз. Невысокая хрупкая блондинка с алыми и зелёными мелкими прядками в волосах беззвучно заплакала, не в состоянии ответить улыбкой на улыбку мужа.
– Как же наша малышка? – едва шевеля губами, спросила она. – Ни ты, ни она не должны погибать из-за меня.
Женщина всхлипнула. Слёзы влажными дорожками бежали по её лицу, и чем дольше она думала о дочери, тем больше их становилось. Именно в этот момент Дарина Геер особенно остро ощущала свою вину, отчётливо понимая, что её муж сейчас погибнет. Погибнет по её вине, просто потому, что она родилась такой, а он полюбил её.
– Время вышло! – крикнул палач.
– Я заблокировал её силы, Дарина, – прошептал мужчина. – Никто и никогда не узнает, что она маг, и что она наша дочь – тоже. Даже она сама не узнает, – быстро продолжил он. – Слышишь, никто и никогда! – уже выкрикнул Ларс в то время как палач тащил его к колоде.
Женщина разрыдалась в голос.
– Не заставляйте её смотреть на это! – надрывно прокричал брюнет, с ненавистью глядя на графа. Тот в очередной раз кивнул палачу, стараясь не встречаться взглядом ни с Ларсом Геером, ни с его супругой.
– Мурийское отродье, – прорычал палач и, бросив мужчину на землю, вернулся и грубо схватил женщину. – Не хочешь, чтобы смотрела она, смотри сам! – и вынудил женщину опустить голову на колоду.