Призрак положил ладонь на грудь:
- Мое мертвое сердце говорит: увидимся обязательно.
- А мое, пока еще живое, вот-вот разорвется от боли. – Притворяться перед Алфредо я так и не научилась. – Давай я уйду поскорее, пока еще могу.
Он кивнул, но не отстал. Просто пошел рядом.
- Ты особенная девушка, Лина, - тихо сказал он. – Ты никогда не расстанешься с теми, кто тебе дорог. Даже смерть для тебя не преграда. Поэтому не печалься ни о чем, эта разлука ненавсегда.
Вот умел он сказать нужные слова в нужный момент.
- Спасибо тебе, Алфредо. Ты мой самый лучший друг.
Алфредо смущенно хмыкнул и тут же добавил совершенно спокойным и деловым тоном:
- Вообще-то, мы здесь не просто так.
- Мы? – Удивилась я и только тут заметила плывущую за нами сизым облачком неразлучную троицу: Клото, Лахесу и Атропу.
- Тихо, - предупредил призрак. – Ни слова.
От облака отделилась и медленно приблизилась к нам Атропа. Я еще никогда не видела ее такой собранной и сосредоточенной. И двигалась она как-то странно: подняв на уровень груди правую руку, словно скользила пальцами по невидимой нити. А потом, приблизившись ко мне почти вплотную, вдруг выхватила из кармана ножницы и щелкнула ими передо мной.
- Ох, - сердце пропустило один удар, а потом забилось легко и ровно. – Что это было?
- Ничего особенного, - объяснил Алфредо. – Атропа освободила тебя от старых обид и разочарований. Теперь с этим местом тебя будут связывать только хорошие воспоминания.
Действительно, горячий комок в груди, грозивший вот-вот взорваться фонтаном слез, вдруг всплыл легким облачком и растаял, словно его и не было. Перестало щипать в носу, исчезла тяжесть в ногах, выпрямилась спина. Я смотрела на своих друзей с улыбкой:
- Я обязательно вернусь в Лобо-дель-Валле. Не знаю, когда, но это обязательно случится.
- А я тебе что говорил? – Совершенно искренне удивился Алфредо и кивнул в сторону дороги. – Пойдем уже. Надо передать тебя в надежные руки.
Далеко идти не пришлось. В полумиле от Логова призрак усадил меня в траву на обочине дороги, а сам с чрезвычайно деловым видом исчез. Еще минут через пятнадцать темноту прорезали два ярко-белых пятна: фары приближающейся машины.
Потрепанный жизнью, но не сдавшийся белый форд поравнялся рядом со мной и остановился, тихо урча мотором. В окно выглянул водитель, конопатый рыжий парень на несколько лет старше меня: