ена Чёрствого. Её Величеству тогда было не более двадцати лет. А через семь лет она уж овдовела.
Именно тогда на плечи Альберины легли многочисленные государственные заботы, а Тавель был в числе прочих специалистов призван ко двору «для привития наследникам вкуса к наукам». Тавель сокрушался, что смог «привить вкус» к знаниям только принцессе, а Мариен вообще был равнодушен ко всему с самого раннего детства. Действительно, обладая прекрасной памятью и острым умом, он ничего не хотел познавать. Ему было скучно. Он также не жаловал стихов, художников называл дармоедами, музыкантов на дух не переносил. Умение владеть оружием опять же не входило в достоинства младшего наследника. Этому был причиной строгий запрет: он мог пораниться на турнире или дуэли и умереть от кровопотери, как отец Альберины некогда. Болезнь «вялой крови» считалась чисто мужской напастью, и наследник получил её страшным подарком от деда.
«У него же гемофилия!» – сообразила девушка и искренне пожалела Мариена. Вот почему он так неприветлив и угрюм! Незримое присутствие смерти ломает даже сильных духом, а уж если природа обделила волевым характером, нрав портится необратимо. Странно, что ему вообще удалось дожить до двадцати трёх лет.
– Тем не менее, он великолепный ездок. – Подытожил маг, прервав её размышления.
– Как! Мне придётся сесть на лошадь?! – Марина чуть не подавилась супом.
– А разве вы не умеете? – В свою очередь наивно переспросил маг.
– Я боюсь лошадей! Близко не подойду! Есть же, в конце концов, автомобили, самолёты, поезда… В моём мире нет необходимости ездить на лошади!
Тавель поразился такому обилию верховых животных, пришлось вносить ясность относительно земных средств передвижения в двадцать первом веке.
– Уверен, что страхи ваши напрасны. Управлять хорошо вышколенным конём не сложно, справится даже ребёнок. Мы вам поможем, ллид Мариен.
Марина сдалась, хотя в глубине души была убеждена, что затея провалится.
ГЛАВА 3.
Подготовка
Следующая неделя выдалась для девушки насыщенной, и вместе с тем – однообразной. Марина училась. К вечеру каждого дня ей казалось, что такой плотный график её попросту доконает. Голова трещала. Это было словно возвращение в студенчество, да не в начало семестра, а прямиком к сессии! Бесконечная круговерть лиц, коридоры и переходы королевского дворца, правила этикета… Кавалеру неприлично задевать даму локтем даже в танце, «ибо действие может быть истолковано как фривольность». При дворе неприлично громко смеяться или столь же громко выражать свою скорбь. На званом обеде нельзя оставлять еду на тарелке (наследие давних голодных времён – в то время как ты не можешь справиться со своей порцией, другие вообще не обедают). Клади себе ровно столько, сколько сможешь съесть, иначе в другой раз не позовут. Употребление хмельного вне общего стола считалось безобразием и дозволялось только простолюдинам. Запреты, ограничения…