– А сегодня мы на Парус пойдём, шашлыки жарить. Тёть-Соня позвала, чтоб я за мелкими присмотрела...
Перспектива смотреть за мелкими отпрысками Стефа Христину, надо сказать, не особо прельщала. Мелочь пузатая, двойняшки-трёхлетки сопливые. Но – катер! Но – шашлыки на пляже возле знаменитой скалы Парус! И Олег. Олег там точно будет, он ведь тоже приехал к родичам на "лето-у-моря", как и Христинка приезжала к бабушке когда-то. Последние пять лет Христина прописалась в Геленджике постоянно, чтобы не мешать работать родителям. Так это называлось, не мешать. Она не была дурой, всё понимала, но если родные люди тебя вот так бросают, то… Не будем о грустном, лучше подумаем об Олеге. Олег… Навсегда в памяти, – греческий профиль, тёмные волосы, смешные веснушки, Раммштайн и неизменный облупленный скейт, грозный враг узких геленджикских улочек. Олег занимался скейтингом серьёзно и походя выдавал такие штуки, какие только по ящику увидишь, у каких-нибудь спортсменов.
Трудно сказать внятно, что такого в Олеге особенного. Но факт, что Олежка – младший брат тёти Сони, а не Стефа, то есть, не кровная родня, этот факт сердце грел, что скрывать.
– Парус? – как-то осторожно переспросила бабуля. – Сегодня?
Надо сказать, Аглая Митрофановна море не очень-то жаловала. Странноватое дело для коренного жителя курортного южного города, хотя, если вдуматься, что странного? Курортники приезжают и уезжают, а ты здесь живёшь. В любую погоду. Да, и зимой тоже...
Бабушка, к примеру, никогда не водила Христину на пляж, даже когда девочка была совсем маленькой. Предпочитала поручать это родичам, тому же Стефу хотя бы. Бабулин дом замыкал собой улицу и с самой верхней веранды бухту, конечно же, было видно. Синяя полоса у горизонта, отчёркнутая волной берегов: – Толстый Мыс слева, Тонкий Мыс справа, а между ними – ровная далёкая гладь открытого моря. Аглая Митрофановна часто сидела на этой веранде в любимом кресле качалке, рядом с цветником, устроенным с большим вкусом и знанием. Сидела именно спиной к морю, вязала, подталкивала босой ногою котят, обязательно прыгавших на шевелящуюся, "живую", нить...
– Ага, Парус, – кивнула Христинка, макая оладушек в мёд. – Бабуль, отпустишь?
Сам вопрос был формальностью, бабушка, всегда отпускала Христину. С одним только условием: внучка ставила в известность куда, с кем идёт и когда планирует вернуться. Если задерживается, значит, обязательно должна позвонить и предупредить. Не такая уж и страшная плата за свободу, если вдуматься...