— Да, леди магесса Ревенгар.
Голубые глазища смотрели с обожанием. Смотри-ка, еще выдумает себе великую любовь… Хотя в его возрасте это полезно. Лавиния вздохнула. Сняла с пояса безделушку — перочинный ножик с клеймом ордена — наклонилась, сунула в руки мальчишке, сказав негромко, но зная, что ее слышат все в этом зале:
— В Руденхольмском ущелье погибли пятеро магов и семеро студентов-адептов. Твой брат обязан жизнью им, а не мне. Знаешь девиз Ордена? «Учись прилежно, живи честно, умри доблестно». Как тебя зовут, юноша?
— Тайлин… Тайлин Формиз.
— Учись прилежно, Тайлин, — повторила Ло. — И живи честно. Этого пока вполне достаточно.
Рывком отшатнувшись от мальчишки, она почти пробежала по залу, — еще не хватало кому-то увидеть не слезы, нет, просто зажмуренные глаза.
Выскочила на улицу, под яркое безоблачное небо, вдохнула прохладную столичную сырость и поняла, что сегодня напьется. Обязательно! Но — вечером. Потому что в полдень ей еще предстоит малая аудиенция у его величества.
* * *
К шепоткам за спиной Ло привыкла уже давно. В детстве ее дар был нестабилен, и сначала окружающие болтали о бесталанной девчонке, которую взяли в Орден не иначе как по протекции деда-преподавателя. Это было так глупо, что даже почти не обидно: любой здравомыслящий и знающий человек понимал, что без дара обучение не пройти. А на остальных Ло было плевать.
Потом сплетничали о молодой талантливой магессе, которая, вот жалость какая, выбрала совершенно не женскую специализацию боевых чар. Это тоже было глупо: силу не выбирают, это она выбирает мага, причем иногда очень странно. Ло попадались и редкостные говнюки с даром целителя, и нежнейшей души некроманты. Магия любит пошутить — это знает каждый, кто дожил до выпускного экзамена.
И все эти годы о ней шептались, шептались, шептались… В шелесте и шорохе вкрадчивых шепотков слышалась зависть, презрение, ханжество — не было только жалости. И Ло казалось, что никогда не будет. Жалость она ненавидела еще сильнее, чем насмешки. А вот теперь, пройдя дворцовыми коридорами, ясно читала ее в любопытных взглядах и все сильнее злилась. Проклятые стервятники! Она еще жива и примерять саван не собирается!
К тому моменту, как чопорный церемониймейстер объявил, что его величество желает видеть леди Ревенгар в малом кабинете, Лавиния уже была, как стрела на натянутой тетиве, — готова сорваться.