Забыв, что связана, она резко двинулась и скорчилась от боли. Затёкшие мышцы почти не слушались. В сердце стучало: всё безразлично, даже то, что на неё смотрят и видят такой…
— Надеюсь, ты меня слышишь! — угрюмо произнёс капитан. — Надеюсь, ты одумалась! Я прикажу тебя развязать, если ты, как настоящая благородная дама, пообещаешь вести себя смирно. Ну, я жду ответа?!
Изнурённая девушка молчала, лишь затравленно переводила взгляд с хмурого лица одного на полное страстью лицо другого.
— Ну! — насупил брови пират.
— Даю слово! — хрипло вырвалось из пересохшего горла Беатрис, и она удивилась тому, что совсем не узнаёт звучание собственного голоса.
Корсар с силой толкнул немого пониже спины, и тот, так и не отрывая восхищённого взора от беспомощно ворочающейся на измятой койке пленницы, медленно вытащил из-за пояса нож и перерезал сковывающие её путы. Кровь медленно растеклась по телу Беатрис. В глазах всё больше прояснялось. Морщась от боли, она с трудом дотянулась до покрывала, подтянула его к себе и завернулась по самый подбородок.
— Ну, так-то лучше! — удовлетворённо цокнул языком пират. — Сейчас Клод, — капитан хлопнул по плечу немого, — принесёт твой обед и даже немного вина.
— Верни мне одежду, — с трудом выговорила Беатрис.
— Увы, — с наигранной досадой на лице произнёс корсарский капитан. — Я приказал её выкинуть, а другой для тебя у меня нет.
С неприкрытым ехидством корсар галантно поклонился и, спеша покинуть каюту, чуть не столкнулся с возвращающимся Клодом. Немой, поставив на стол тарелку с жареным мясом и небольшой серебряный кувшин, как-то странно, исподлобья, зыркнул на съёжившуюся на краю койки Беатрис, неопределённо мотнул лохматой головой, и убрался восвояси.
Ближе к вечеру, узнице показалось, будто тон качки изменился, создавалось, что судно больше не плывёт.
«Значит прибыли!» — На глазах Беатрис выступили горькие слёзы. Она то ли шептала, то ли произносила про себя: «Святая Дева, спаси и помилуй меня, смилуйся надо мной! Сделай так, чтобы я безропотно приняла свою долю, и она не оказалась слишком тяжёлой…»