На горизонте посветлело. Значит, скоро откроют клетку, выпустят и прикуют к остальной рабской колонне.
Вторую ночь наследная принцесса Фора была пленницей людей. И, как она понимала, ни к чему хорошему это не приведёт.
Человеческий город был огромен, душен и смердлив. Количество запахов на один отдельно взятый нос далеко превышало его возможности. Точнее, в лесу запахов не намного меньше, но они были или приятны, или привычны. Здесь же запахи людей смешивались с неповторимым ароматом конского навоза, нагретого камня, гниющей рыбы, чьих-то фекалий. Во всё это вмешивались нотки прелого сена, свежей воды, горячего железа и молодой травы. Трава и здесь находила себе путь, прорастая иногда даже сквозь камни мостовой.
- Это невольничий рынок, - объяснил Форе упитанный лысый человек с серьгой в ухе. Хорена никак не могла понять, почему они не прикрывают своё уродство одеждой? Тело укрыл, а лысую голову всем напоказ выставляет. - Здесь я тебя продам будущему хозяину. Я знаю, что ты по этому поводу думаешь, но ты уже не принцесса, а обычная вещь. Как вот эта тряпка или вот этот сапог, - человек стукнул каблуком о камень. У тебя больше нет твоего мнения. Но у тебя ещё есть твоя шкура, которая тебе, возможно, дорога. Лично мне всё равно, что с тобой сделает потом покупатель, хоть шкуру снимет, лишь бы мне платил. Но если тебе это не всё равно — никому не признавайся, что ты принцесса.
- Тогда дайте мне одеться, - Фора постаралась, чтобы голос не звучал плаксиво. Но получилось плохо.
Человек только покачал головой.
- Нет, по этому тебя не узнают. Если тут продают хоренов, то, как и всех - раздетыми, другим это даже в радость, хоть на полчаса почувствовать себя благородным. Просто потом покупателю не говори, откуда ты. Шерсть у тебя в таком виде не потому, что мы сволочи бессердечные, а именно чтобы в тебе никто благородную не заподозрил.
- А почему? - наивно спросила Фора.
- Потому что благородную не купит никто. Вот оно надо кому, с хоренами связываться!
- Ну, вы же связались?
- То — мы! Я тебя продам и ищи меня. А и найдёшь — поди, докажи, что это был я? А тот, кто купит — он целиком и полностью доступен будет. Разве что король на тебя польстится, но он рабов сам никогда не покупает. И вряд ли тебя даже в подарок купят. Вы, благородные, хорошие воины и политики, а рабы из вас отвратительные. Так что я на этой продаже почти не наживаюсь. Но для тебя же лучше держать твой длинный язык за своими острыми зубами.