- Скажите, - спросила Жозефин, - как давно в доме не живут?
Глаза у Клопетты Жером были голубые и чистые, как у младенца.
- Там никогда не жили. Не для живых это место, а для призраков и демонов, таких как этот Ронг. Уезжай.
Поднявшись, старуха обошла церковь, шелестя юбкой, и скрылась из вида.
- И она обошла церковь против солнца, - пробормотала Жозефин, - и исчезла в Стране Эльфов.
Небо потемнело, и начался дождь, мелкий, но необычайно противный. Жозефин накинула на голову шарф и поспешила домой. По дороге она заскочила в кафе Франсуазы. Сегодня здесь были посетители, и даже играла тихая музыка, но общая обстановка была еще более унылой, чем прежде. Хозяйка за прилавком клевала носом.
- Добрый день.
Франсуаза подняла голову и вяло кивнула.
- Добрый день, мадмуазель Жозефин.
- Можно кофе. И пирог с грушей. Вот этот, - Жозефин ткнула в витрину.
Франсуаза двигалась медленно, словно в полусне. Нож в ее руке дрожал, и Жозефин всерьез испугалась, что хозяйка отрежет себе палец. Кофе был кислым, с привкусом какой-то медицинской горечи. Жозефин отодвинула от себя чашку.
- День сегодня ужасный! - пожаловалась Франсуаза. - С самого утра голова болит, и все из рук валится.
Жоефин кивнула.
- И снится всякая мерзость! - Франсуаза сокрушенно покачала головой. - Представляете, мадмуазель Жозефин, снится мне кукольная совершенно деревенька. С одной стороны готическая церковка вроде нашей, но раза в два меньше, а с другой - русский храм под золотыми куполами. И вроде все в деревне хорошо, а в то же время - плачет кто-то.
Ложечка с громким звоном упала на пол.
- Я сейчас принесу другую!
- Нет-нет, спасибо, - пробормотала Жозефин. - Я, пожалуй, пойду.
Положив на стойку деньги, она закуталась в шарф и медленно, неохотно пошла домой.
* * *
Заснула Жозефин с трудом, проклиная свою впечатлительность, немало отравляющую жизнь. Сон ее был неглубоким и чутким, девушка улавливала каждый шорох. Было около двух, когда она подскочила. Внизу кто-то ходил. Тяжелые шаги, скрип половиц, жуткие шорохи.
Жозефин вспомнила, что не заперла заднюю дверь, выходящую в сад. Дура! Законченная дура! А ну, как грабители вломились в дом и ходят теперь по первому этажу, высматривая что-нибудь ценное. Впрочем, насколько могла судить Жозефин, ничего ценного там не было.
Выбравшись из постели, она вооружилась ножкой от сломанного стула и осторожно, на цыпочках прокралась к лестнице и перегнулась через перила.