– Возможно, порваны сухожилия. Это плохо. Но меня беспокоит не это. Мне придется извлекать наконечники. Они не боевые, а самодельные. Видите, какие зазубрины? Как у рыболовного крючка. Чтобы извлечь стрелу, придется глубоко разрезать вашу плоть. Может быть, вам стоит выпить вина? Или, еще лучше, разбавленного спирта?
Граф задумался. Он никогда не слышал, чтобы аристократы пили такую дрянь. С сомнением предложил:
– Попробую вытерпеть. Начинайте, пока мне не стало вовсе нехорошо! А ты, сенешаль, уходи! Думаю, у тебя слишком много дел, чтобы смотреть на мои смешные порезы!
Чуть поклонившись, тот вышел, усмехаясь про себя. Он был уверен, что его горделивому господину давно нужно было получить пару-другую ран, чтобы узнать, что это такое.
Лекарь хладнокровно полил спирт на руку графа и твердым взмахом ланцета надрезал тело возле первой стрелы, ушедшей в мякоть на несколько дюймов. Кровь хлынула ручьем, тогда как до этого капала редкими каплями.
Графа затрясло. По лицу побежали крупные капли пота, и он невольно застонал. Лекарь ловко вынул стрелу, бросил ее на стол и принялся зашивать рану белой шелковой нитью, прокалывая кожу тонкой золотой иглой.
У графа помутилось в глазах. Почему-то подумалось, что если такую боль испытывала Агнесс, то у нее есть все основания его ненавидеть.
Закончив с первой стрелой, лекарь без остановки перешел ко второй. Перед третьей Контрарио хотел уже приказать, чтоб тот оставил все как есть, и ходить со стрелой, торчащей из его руки, и только мысль о том, что он превратится в жалкое посмешище, не дала ему этого сделать.
Перевязав руку, лекарь посоветовал ему выпить побольше крепкого вина и лечь в постель.
– Сон в таких случаях лучшее лекарство, – изрек он утешающую банальность и удалился, пообещав прийти под утро.
У графа мутилось в голове от боли. Он смотрел на висевшую у двери сонетку и понимал, что дойти до нее не в состоянии. Но лекарь знал свое дело. Через пару минут после его ухода в комнату заглянул обеспокоенный камердинер графа. Контрарио с облегчением вздохнул.
– Помоги мне дойти до постели и подай вина. Лучше покрепче, неразбавленного.
Тот быстро приблизился и помог своему господину встать. Довел до спальни, поддерживая под здоровую руку, подвел к кровати, откинул одеяло и усадил графа на постель. Раздел, положил под спину несколько пуховых подушек и поспешно пошел за вином. Выпив пару бокалов бургундского, граф упал на подушки и тут же заснул.