Стража тут же окружила Имхотепа, но сделать ничего не смогла.
– Наш фараон скончался, – горестно провозгласил главный стражник.
Кифи тут же упала в обморок, словно ждала наиболее удобного момента.
– Отец мой! – Сети бросился к фараону, отбросив в сторону стул. Да, накануне бог, которому был посвящен наследник, откликнулся на молитвы, но кто бы мог подумать, что все произойдет так быстро. Пока надо разыгрывать великое горе. – Отец мой, не оставляй меня.
– Господин, – один из слуг быстро снял маску со старого фараона и передал его сыну, – немедленно наденьте. Ваше лицо не должны видеть чужие.
Надев маску, Сети улыбнулся. Свершилось. Теперь он – фараон.
– Сделайте для моего отца все, что нужно, – распорядился он.
– А что делать с девушкой, – поинтересовался распорядитель пира, который заодно был распорядителем похорон.
– Раз она стала его женой, – после паузы, которая, якобы, потребовалась на размышления, заговорил Сети, – пусть последует за ним.
Услышав свою судьбу, девушка, только пришедшая в себя, вновь потеряла сознание. Два слуги подняли ее и куда-то понесли. Тело прежнего фараона положили на принесенный щит, и небольшая процессия из слуг отправилась в домик, который занимал официальный королевский бальзамировщик.
Имхотеп очнулся в темноте. Первое, что он испытал – удивление. Во дворце никогда не бывало темно. Во всяком случае, в его комнатах. Их постоянно освещали звезды, отблески факелов, заглядывала луна. А сейчас он лежал в кромешной темноте. Все тело успело затечь, так что он его почти не чувствовал. Фараон попытался пошевелиться, но у него ничего не получилось. Лишь закололо все тело словно мелкими иголочками. Он напрягся, попытался вновь пошевелиться, но все, что смог – дернуть головой, которая тут же обо что-то ударилась. Было не больно, но как-то неприятно. А еще очень странно. Новые попытки двигаться вновь окончились ничем.
Фараон решил, что надо подождать. Наверное, скоро придет лекарь, принесет свои снадобья. Можно будет приказать позвать девушек, чтобы они размяли тело. На миг Имхотепу стало страшно. Вдруг способность двигаться больше никогда к нему не вернется. И так и будет он до самой смерти лежать, не имея возможности двинуть ни рукой, ни ногой. А у него молодая красивая жена. И она будет удовлетворять свои женские потребности с другими, в то время как ее муж и сказать ничего не сможет.