Доминикь кивнул.
- Все… все в порядке.
- Как думаете, в какую дверь нам следует идти? – спросила Ви.
- Ни в какую, - качнул головой Доминикь.
Придвинув стул к самому окну, расположенному высоко, с подоконником у самого его плеча, Доминикь изучил раму. Она была гладкой на ощупь – как пластмасса. И стекло больше походило на плексиглас, который используют в фонарях самолетов. За ним была темнота и пустота. Доминикь постучал по стеклу. Оно вибрировало.
- Мы пойдем туда.
- Туда? – в голосе Ви прозвучало изумление, почти ужас.
Доминикь спрыгнул на пол, закатал рукава и поднял стул, тяжелый, с крупными, подбитыми сталью ножками.
- А больше некуда.
Стекло разбилось с первого раза. Осколки брызнули во все стороны. Ви едва успела спрятать лицо. Доминикь поставил стул на место и отряхнул волосы от мелкой стеклянной крошки. За окном, куда он затем выглянул, была чернота, плотная и влажная.
- Подсадить? – спросил он.
Ви забралась на стул и заглянула в эту черноту. Ее передернуло.
- Я сама.
Перебравшись через подоконник, она скрылась во тьме. Доминикь последовал за ней. Спрыгнув с окна, он приземлился на пол. Темнота развеялась. Комната была огромной настолько, что стены терялись в тумане. Пол был сложен из антрацитово-черных плит гладкого, словно полированное стекло, камня, потолка не было вовсе. В двух шагах от Доминика стоял стол, накрытый розовой клеенкой, и на нем сидела, скрестив ноги, негритянка. Ее черная юбка задралась, обнажив красное кружево нижних юбок и красные же панталоны. Чулки были в черно-желтую полоску. Руки в черных кружевных митенках тасовали колоду засаленных карт.
- Вы?! – воскликнул Доминикь.
Негритянка ловко подцепила длинным, ярко накрашенным ногтем карту, вытащила из колоды и протянула ему.
- Что ты здесь делаешь, Доминикь-путешественник? Разве ты умер?
Доминикь взял машинально карту. Она оказалась пустой.
- Где женщина! Со мной была женщина!
- Сюда приходят поодиночке, - покачала головой негритянка. – Тебе туда. Пускай хозяин решает, что с тобой делать.
И она пропала вместе со столом и розовой клеенкой. Доминикь пошел дальше. Пол зала начал подниматься постепенно, и превратился шагов через десять в лестницу. На верхней ее ступени стоял огромный каменный трон, украшенный причудливой резьбой, и на нем лежала, свернувшись калачиком, маленькая девочка. Впрочем, если взглянуть краем глаза и под иным углом, казалось, что это сухонький, морщинистый старичок. Когда Доминикь приблизился к трону, оборотень открыл глаза, кажется, карие, и улыбнулся. У него были мелкие острые зубы, обведенные кровавой каймой.