Кроуч не раз приезжал в приюты, дарил подарки, рассказывал сказки о хорошей жизни, о том, что хочет построить еще колонии и готов на все ради населения, а я, с каждым годом смотря на его довольную лоснящуюся рожу, все больше и больше его ненавидела.
Так прошло еще несколько лет, и вот мне исполнилось четырнадцать. Нас с Владом разлучили, когда было озвучено решение перевести меня в Благодатный Дом десятой колонии. И я больше не видела его с тех пор. Как бы ни сопротивлялась, ни пыталась сбежать, меня ловили и наказывали. Снова и снова.
Узнав о том, что Бабушка писала во все инстанции, пытаясь добиться над нами попечительства, но ей позволили забрать лишь Влада. Я и этому была безгранично рада. Возможно, для него еще не все потеряно. Я так сильно уповала на это, что была готова стерпеть любые невзгоды.
Это был самый худший приют из всех, в которых мне когда-либо удалось побывать. Пристанище трудных подростков. У многих родители сидели в тюрьмах и были заключенными на Острове. С этого Дома нельзя было выйти в светлое будущее, разве что в бездну, где все пропитано болью и несбывшимися надеждами. В этом приюте царили свои жестокие правила, неподчинение которым каралось увечьями. Учителя издевались над подростками, а те в свою очередь доставляли проблемы младшим.
Заступиться было некому, да и пожаловаться тоже некому. Своеобразный, крошечный Остров для подростков, обитель проклятых душ.
***
— Зачем ты только за нее вписалась? Яковлева же тебя реально в бокс посадит!
Мария, моя соседка по комнате, накручивала белую прядь волос на указательный палец, а я через решетчатые окна смотрела на тусклую лужайку, за ней высокие ворота и не верила, что в этом аду мне предстоит прожить еще четыре года до моего совершеннолетия. Дотерплю ли я? Не сдамся? Черт, да куда я денусь? Я не оставлю Влада и бабушку, вернусь к ним сразу, как только меня вышвырнут отсюда. Никогда и никому не дам их в обиду, стиснув зубы, буду жить ради них.
— Она слабая, и ей только десять исполнилось, — проворчала я. — Какого хрена Лаура у нее отбирала конфеты?
Мария скептически посмотрела на меня.
— Ви, здесь не курорт, ты это знаешь! Родители Милы на острове.
— Мои тоже, — пожала плечами я. — Это не повод отбирать у ребенка сладкое.
— Не все такие благодушные, как ты.