Когда Алан ушел, я от нечего делать стала перекладывать свои фрукты с места на место. Заглянула в холодильник и увидела там контейнер с концентратом — видимо, сегодня Алану было не до еды. Я вытащила контейнер и нашла там же ложку. Кое-как раскромсала яблоко на четвертинки рукояткой ложки и разложила их в виде цветка на крышке контейнера.
Алан вышел из душа, мокрый и умиротворенный. Увидев мою композицию на столе, он удивленно поднял брови:
— Красиво! И что это значит?
— Это значит, что это спелое ароматное яблоко ждет не дождется, когда ты его съешь!
— Нет, Таня, это не моя еда! Моя ниже, в контейнере.
— Нет, Алан, это яблоко для тебя. Я свое уже съела, да и вообще я яблок в жизни наелась! А ты, как я подозреваю — и не пробовал!
Алан не смог оставаться серьезным. Я лукаво улыбнулась:
— А яблоко-то темнеет, окисляется…
Он рассмеялся и все же начал есть кусочки яблока. А я съела персик, Ефимов гостинец.
— Спасибо, дорогая!
— О, так ты меня еще не называл! В своей сети нашел?
— Ефим сегодня так тебя назвал. Я сначала не понял - при чем тут стоимость, а потом разобрался.
— У тебя потрясающая память!
— Спасибо, не жалуюсь.
— Почему тебе так хочется ласково называть меня?
— Почему? Да просто ты вызываешь у меня такие эмоции — нежность, благодарность и… какой-то постоянный восторг!
Я рассмеялась:
— Ну это, наверное, на контрасте с твоей такой жесткой жизнью! А благодарность-то за что? Неужели за персик и яблоко?
— Нет, конечно. То есть и за это тоже, но это так, мелочи… Я благодарен тебе за то, что ты встряхнула меня, напомнила, что я тоже человек, как бы там ни было! Я ведь тоже хорош… Так ненавижу и презираю первородных, а сам-то! Я ведь к этим бедным женщинам относился как к агрегатам. Там нажал — то получил! А им же, наверное, тоже больно и страшно… И хочется чувствовать себя человеком. Вот и сегодня…
Алан подошел к большому экрану на стене, включил его и какое-то время что-то искал. В конце концов он нашел изображение той самой спящей девушки в полумраке — видимо, камера подсвечивала себе инфракрасным светом. Девушка все так же спала на боку.
Алан присел, быстренько съел свой концентрат и помыл посуду.
— А зачем камера? Не проще там заночевать?
— Нет, не проще. Во-первых — мне тоже нужно высыпаться, во-вторых — иногда полезно понаблюдать со стороны, потому что при мне больные часто ведут себя не так, как в мое отсутствие. Ну и в третьих — больных бывает несколько и на одном мониторе наблюдать за ними значительно проще!