Я опять рассмеялась. Алан стоял рядом и тоже улыбался. Ефим неотрывно смотрел на мои губы. Потом проникновенно произнес:
— Альфа… А что это значит? — и, наконец, поднял глаза.
— Это буквы греческого алфавита, он у нас, в моем мире, много где используется. Альфа, бета, гамма… в общем — много букв.
— Хорошо, пусть будет Альфа.
— Как вы с ней вообще — разговариваете?
— Да не очень. Но уже вроде бы чуть осмелела. Обрастает, колючая вся такая…
Я опять рассмеялась.
Ефим, уже не смущаясь, опустил взгляд, взял мою руку и сжал ее. Потом опять поднял глаза:
— Ладно, Танюш, я пойду. Не грусти, вот тебе виноград.
Он положил гроздь белого винограда рядом с моей головой, встал, придерживая хламиду, и быстрым шагом вышел из помещения. Причем я заметила, что выходя в дверь, он опустил руки и хламида развевалась, ничем более не сдерживаемая… Однако!
Алан тоже был заинтригован и, присев ко мне на табурет, спросил:
— Что это он сегодня так быстро? А ты замечаешь, как он… меняется?
Я грустно ответила:
— Да, как раз сегодня я это четко поняла!
— Видимо, закрепив свой статус производителя, Ефим психологически изменился. Вот об этом самом я тебе и говорил.
— О том, что он не выдержит испытания медными трубами? Да, говорил.
— Медными трубами? — Алан озадаченно замолчал и зашевелил волосами. Потом улыбнулся. — Понял. А почему ты так грустишь? Тебе неприятно, что он на тебя так смотрит?
— Наверное, да.
— Но почему? Ты не находишь его …привлекательным?
— Да нет, почему же, он очень привлекателен. И лицо, и тело…
— Так почему же тогда?
— Он для меня прежде всего друг. Причем я знаю, как он любит Милу и как она любит его. И я им обоим очень многим обязана… А что касается меня - то я люблю Сашку. Так что просто развлекаться с Ефимом мне как-то не хочется.
— Не понял. Но постараюсь.
После продолжительной паузы Алан все же спросил:
— Таня, ну а вот если бы у тебя был выбор — стать са… женщиной Ставра или женщиной Ефима — что бы ты выбрала?
— Ефима, конечно!
— Понял.
Глава 8
Следующие три дня абсолютно ничего не происходило… Все уже вошло в свою колею — я ночевала в каморке, заодно кормила бедного ребенка, утром Алан пристегивал меня и занимался своими делами, три раза в день сцеживал молоко и давал его спящему малышу.
Я просто сходила с ума от скуки и все мечтала о том, как бы пристегнуть к столу Величайшего, предварительно содрав с него балахон и подержать его вот так с недельку. Ну и от нечего делать все задавала Алану интересующие меня вопросы: