Я обняла Сашку и опять разревелась, уткнувшись ему в грудь.
Старик обернулся, глаза его подозрительно блестели:
— Ну все, Саш — время вышло… Не трави душу ни себе, ни ей. У вас еще будет время поговорить… Пойдем.
И мы все вместе вышли на яркое полуденное солнце.
***
Старик шел впереди, Сашка — за ним, демонстративно держа руки за спиной, хотя мы его и не связывали, а я топала последней. Нагревшись на солнышке, Сашка приободрился и начал распевать на весь лес «И ведут меня да в последний раз…» Мои губы сами собой расплывались в улыбке — Сашка, оборачиваясь, заметил это и старался еще больше. Удивительно — за все годы нашей с ним жизни я видела его таким считанные разы — таким раскрепощенным, веселым, чувствительным и не заботящимся о собственном эго… И даже в те разы, что видела — списывала это на алкогольное опьянение. А оказывается — он и трезвым таким может быть, когда ненужная в этом мире шелуха с человека слетает…
— Слышь, старик, я вот че думаю — мы с тобой вроде бы как договорились, а вдруг лесные ниндзи не разделяют твоего гуманизма? Вдруг они решат — «око за око, зуб за зуб»?
— Я сделаю все, что в моих силах.
— А их достаточно?
— Смею надеяться — мое слово имеет вес и для них.
— Вот как? Что ж — будем считать, что мне повезло… И еще вопрос — а как же Толян? За ним идти не будем?
— Нет. Обходить гору долго. Можно пойти и напролом через лес, как когда-то вывел Таню ее пес… Но, боюсь, сейчас такой путь для нее будет трудным… По моим расчетам, твоего Толяна уже поймали. Если он повел себя правильно — то, возможно, еще жив…
Дальше мы шли молча. Солнце пекло нещадно, ноги устали от этих сумасшедших походов, казалось — моя спина сейчас просто с треском сложиться вдвое в пояснице под тяжестью живота, в голове было гулко от тревожных мыслей и внутреннего раздрая. Сашка часто оглядывался на меня и первым заметил мою состояние:
— Эй, старик! Ты у нас тут, конечно — предводитель и все такое, но я думаю, нам нужно сделать привал — Танька совсем расклеилась.
Старик засуетился, усадил меня под ближайшим деревом и дал воды.
— Как ты, Танюш? Извини, я задумался и не подстраивал шаг под тебя. Да, после всех этих треволнений, походов и плаваний — тебе, конечно же — нужен отдых… Видно, придется все же ночевать в лесу… Я не хотел этого, но с такой скоростью… еще три-четыре часа ты не пройдешь…