– Держи, – Льюэлла протянула Ронтиду яблоко, потом обернулась ко мне, – Тут есть ещё письмо тебе.
Я с трудом поднялась и подошла, чтобы взять большой запечатанный конверт с моим именем, написанным твёрдой рукой герцога, но сразу вскрывать не стала, заинтересовалась содержимым узлов, корзины и сундучка, лежащих в тележке.
В узлах и правда оказалась одежда. И даже вроде как наша, но... Дорогая кружевная отделка была срезана, серебряные пуговицы заменены на простые, медные. Сами вещи выглядели потрёпанными, кое-где даже подштопанными, все метки тоже были удалены. Обувь со снятыми пряжками была поцарапана, словно её специально об кирпичную стену тёрли. А может, и правда тёрли?
– Это чтобы казалось, что одежда за богатыми донашивается, – Аринтул тоже подошёл и стоял рядом, разглядывая то, что я перебирала. – А этот плащ я у поварёнка видел.
– Дедушка говорил, что мы должны будем скрываться, чтобы нас убийцы не нашли, – серьёзно сказал Невард, натягивая на себя потёртый сюртучок – теперь, видя лицо, я могла опознать старшего из близнецов,
– Мы будем притворяться крестьянами, да? – уточнил Севард, его брат.
– Да, – вздохнула я. – Так безопаснее.
Мы оделись и одели малышей – впервые в жизни я меняла описанные пелёнки и, наверное, сделала всё неправильно, но что поделать, хорошо, что они вообще у нас были. В корзине нашёлся хлеб, сыр, кусок окорока, варёные яйца и яблоки, а в сундучке – кувшин с молоком и две бутылочки с сосками – с ним же. А так же кое-какая глиняная посуда, железные столовые приборы, простое мыло и пара полотенец.
Я раздала всем, кроме малышей, по куску хлеба, сыра и по половинке яблока, малышам отдала бутылочки, решив приберечь для них остальное молоко – на кувшине и корзине с продуктами чувствовалось заклинание стазиса, – сама ограничилась водой из родничка, который вызвал для нас Аринтул. Я решила экономить продукты, не представляя, надолго ли их хватит, и когда я смогу раздобыть для нас ещё еды, потому что, насколько хватало глаз, человеческого жилья видно не было.
После перекуса трое младших уснули, почти не капризничая – несмотря на то, что здесь был день, у нас-то сейчас ночь, – и были уложены на узлы в тележке с тайной надеждой, что если и обмочат их, то не насквозь. Велитта задремала прямо на траве, положив голову мне на колени, неугомонные тройняшки отправились исследовать окрестности, пообещав находиться в поле моего зрения, а Ронтид утопал вслед за ними. Мы же с Аринтулом уселись возле тележки, чтобы решить, что делать дальше.