— И где она сейчас?
— Сбежала, ваше высочество, — отрапортовал Кляус, отводя от меня взгляд.
— Ложь, вы бросили Агве умирать! — вырвалось с шипением из груди девчонки, и ее связанные руки собрались в кулаки.
— Заткнись, лгунья! — взревел Кляус, и хоть замахнулся рукой на пленницу, но под моим тяжелым взглядом передумал. — Стража, бросить ее в камеру!
Я же ненавижу, когда мне лгут.
Терпеть не могу…
И кто-то из этих двоих мне точно врал.
— В камеру она не пойдет, — ровно произнес я, принимая решение.
— Ваше высочество, но она преступница!
— А я твой принц, — все так же ровно ответил я. — Если я сказал, что в тюрьму она не пойдет, значит, так и будет.
Я жестом подозвал одну из собравшихся посмотреть на это зрелище служанок — то ли горничную, то ли кухарку, то ли выгребуху, и приказал:
— Веревки снять, отмыть и привести ко мне. Я сам решу, что с ней делать дальше. Выполнять.
ГЛАВА 2
Незнакомая дородная женщина вела меня длинными темными коридорами. Я семенила за ней, оглядываясь по сторонами, стараясь запомнить входы и выходы и унять бушующий внутри страх.
Все произошло так быстро, что я с трудом могла опомниться.
Пользуясь властью и силой, меня и Агве схватили стражники, будто позорных воровок привязали веревками к лошадям и повели по городу людям на потеху.
Две кочевницы, которых тащил на расправу сам начальник городской стражи, — ни у кого даже мысли не возникло, что меня с Агве оклеветали.
Нам в лицо шипели, извергали проклятия, обзывали — разве что камнями не били.
В какой-то момент Агве не выдержала и упала, схватившись за сердце. Шедшая впереди лошадь протащила ее тело по брусчатке еще несколько метров, прежде чем стражники соизволили отреагировать на мои крики о помощи.
Только вместо того, чтобы позвать лекаря, противный боров гнусно усмехнулся и распорядился отрезать веревку от лошади и бросить Агве там, где она лежала.
Просто посреди города и лютующей толпы горожан, еще недавно с такой охотой любовавшихся моим танцем, а теперь похожих на пустынных падальщиков.
Как я ни упиралась, желая остаться с Агве, меня никто не слушал. Лошадь потащила меня дальше, вплоть до ворот замка, и уже там, будто желая унизить меня окончательно, начальник стражи буквально макнул меня лицом в дерьмо…
— Эй, шевелись! — прикрикнула на меня женщина-сопровождающая. — Принц распорядился тебя отмыть. Нельзя гневить его высочество.