– Распорядись насчёт ужина и подойди. Поговорить с тобой хочу.
ГЛАВА 3
Поговорить перед ужином не удалось, едва я его упомянула, как прямо в большой зал принялись таскать тарелки и блюда. Тихо фигея от расточительности, я наблюдала, как большой стол заполняется всякими разносолами. Когда на огромном подносе втащили запечённого целиком поросёнка, моё терпение лопнуло.
– Мы, что, ждём гостей? – спросила я крутившуюся рядом Леону.
– Нет, госпожа баронесса.
– Тогда для кого столько?
– Так всегда так делали, – развела руками она.
– И при отце?
– При господине бароне нет. Это новый управляющий такие порядки завёл, – призналась женщина.
– Так... – протянула я, проследив взглядом за здоровенной жареной индейкой, рядом с которой несчастный поросёнок смотрелся освежеванной крысой.
Стол ломился от мясного и всевозможных солений. А вот свежих овощей не было, несмотря на тёплое время года.
– Не гневайтесь, госпожа баронесса, – забеспокоилась Леона. – Такой праздник! Вы вернулись. Марыську с мужем её негодным прогнали...
– Понятно, – перебила я.
То ли родственничек компенсировал голодное детство и каждый день закатывал пир горой, то ли Леона проявила излишнюю инициативу, пытаясь угодить вернувшейся баронессе, в любом случае такой ужин явно был перебором. Не говоря уже о том, что на подобной диете я быстро превращусь в жирную гусыню. А пустая трата продуктов, явно не предназначенных для стола простолюдинов и тем не менее ежедневно там оседающих, меня не устраивала.
– На будущее, – подпустив в голос недовольство, проговорила я, – меню оговаривать со мной. И ничего лишнего не готовить.
Я взяла два толстых ломтя рыхлого хлеба и пододвинула ближе серебряную тарелку с нарезанной грудинкой.
– Это мой ужин на сегодня. Скоропортящееся – раздать слугам и страже... Раз уж праздник. Остальное – убрать в кладовые.
Надо признать, в изменившихся обстоятельствах Леона сориентировалась мгновенно.
– А сладкое?
– Что у нас там на сладкое? – уточнила я, не в силах отказаться не глядя. Сладкоежкой меня называли все, кто знал хоть несколько дней.
Женщина начала перечислять названия, в большинстве своём ни о чём мне не говорившие. Отчаявшись понять, что к чему, я повторила первое, которое смогла выговорить:
– Лесельон подадите. Всё остальное – раздать. Скоропортящееся, само собой.