Кощей неожиданно дернулся и резко остановился.
- Что такое? – запротестовала я, когда меня поставили на землю.
- Дошли, - мрачно сказал он.
Покрутив головой по сторонам, я сначала ничего не увидела. Ну лес. Ну зимний. Снега вокруг ужас как много, деревья в нем же, небо голубое, мороз… В общем, такая классическая русская зима, как на открытках. Вопросительно взглянув на Кощея, я вскинула руки, но вместо ответа он мягко ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть на огромную ель слева.
И снова я сначала ничего не увидела, пока не заметила что-то пестрое… Это самое пестрое торчало из сугроба, до боли имевшего очертания человеческого тела…
- Нет!
Я бросилась вперед, наплевав на то, что снова проваливалась в снег через шаг. Добравшись до сугроба, рухнула на колени, потянула за пеструю ткань чтобы через секунду обнаружить, что это край платка.
Разгребая руками снег в состоянии шока, я боялась увидеть то, что все же увидела через пару минут… Настенька, мать ее! Или точнее замершая Настенька! Бледная до синевы холодная кожа, заиндевевшие ресницы, вставшая колом одежда. Я попыталась вытащить ее из сугроба, но руки не слушались… На мое счастье, рядом был Кощей! Он выдернул девушку из снега с такой легкостью, словно она ничего не весила, быстро глянул на нее и спокойно заметил:
- Она еще жива. Но не уверен, что надолго.
- Сделай что-нибудь! – я вскочила на ноги и умоляюще на него уставилась.
ГЛАВА 1
Зима в Лукоморье наступала так, как и полагалось. Сначала стало холоднее по ночам, пришли туманы. Но пока деревья не покрылись золотом, а ягоды рябины не налились рубиновым цветом, словно намекая живности, что если еще не сделаны запасы на зиму, то стоит поторопиться, мороз не наступал. Осень недолго подождала последних опоздашек, а затем попрощалась, уступая место зиме.
Она пришла на мягких снежных лапках, несмотря на сильные пронизывающие ветра и легкий морозец по ночам, остающийся изморозью по утрам. Листва с деревьев постепенно облетела, но ветки недолго оставались без одежды. Снежок укутывал их каждый день все сильнее, так что когда установилась постоянная морозная погода, весь лес походил на сказочную лубочную картинку.
Глубокие сугробы чистейшего снега, переливающиеся алмазными искрами, когда мороз особенно крепчал, темно-изумрудные ели, почти с макушки и до нижних ветвей покрытые снежными шубами, пламенеющие грозди рябины, своей яркостью сравнимые только с перышками на грудках снегирей, что массово оккупировали деревья… И все это под невыносимо голубым небом, таким чистым и пронзительно ярким, что на него не получалось долго смотреть. Но я все равно смотрела и не могла налюбоваться.