Раньше, как наступала зима, я предпочитала без необходимости не вылезать из дома, предпочитая «любоваться» грязным снегом и тяжелым пасмурным небом из окна, а теперь каждый день гуляла в обязательном порядке. И плевать, что вместо удобного зимнего комбинезона приходилось надевать шубку и валенки, а они весьма ограничивали движение. Я получала такое невероятное удовольствие от зимы, что удивлялась сама себе.
Увы, вместе с зимой пришло и некоторое одиночество. Леший, сделав все свои дела, предпочитал не покидать свое убежище, водяной и русалки тоже отправились на зимовку на дне, так что коротала я дни и ночи в одиночестве. Конечно, если не считать Баюна, домового, изредка захаживающего Кощея, ну и деревенских теток, исправно навещавших одну исполняющую обязанности бабы Яги, в надежде то заказать порчу, то приворот. И вот ведь упрямые. Полгода считай их сказками кормила, но ничего не делала, но все равно таскались как на работу, словно я обязана решать их проблемы…
- Пошли домой, Варька, - снова заныл Баюн, отвлекая меня от мыслей про мою новую «работу».
Оглянувшись по сторонам и глубоко вдохнув морозный воздух, я не торопилась разворачиваться и возвращаться. Знала, что кот начнет ныть, но пара минут тишины у меня еще была…
- Варька, у меня же лапки!
Или нет…
- Пошли, страдалец, - хмыкнула я, все же повернув к дому.
Кот весело попрыгал по сугробам, иногда проваливаясь в наст, что неизменно вынуждало меня улыбаться. Так потихоньку и добрались, но стоило мне оказаться внутри избушки и снять верхнюю одежду и переобуться в домашние меховые унты, как стало очевидно, о спокойном вечере можно не мечтать.
И дело было не в том, что необходимо было решать вопрос с ужином, а с печью наши отношения не складывались. Точнее, они были взаимно отвратительными. Я ее постоянно то сжигала, то слишком много закладывала дров в топку, отчего она или не разгоралась, или дымила по полной программе. Печка в ответ превращала мои ужины в угольки, а еще затухала в самый неподходящий момент, вынуждая прятаться под одеяло с головой во время сна, боясь даже кончик носа высунуть.
Если бы не домовой, я бы точно с голоду умерла! Но эксплуатировать Тимофея на постоянной основе не позволяла совесть, а еще я была решительно настроена овладеть поварским искусством по-древнерусски… Но сейчас причина моего плохого настроения была не в печи.