– Конечно! Ты вполне серьезно и осознанно в свои двенадцать лет заявил, что выкинешь его на помойку. Эгоист! Только о себе всегда думаешь! – возмущение и тоска в голосе матери были явными.
Послышался довольный смех Фила, а Рита, словно окаменела, стоя в коридоре, забыв про тошноту и головокружение.
– А все-таки, сын, скажи мне, – никак не унималась женщина, выводя Филиппа из себя, – вдруг случится внеплановая беременность? Мы с отцом хотим внука. Мы бы забрали малыша к себе, он бы вам не мешал.
– Прекрати! – грубый ответ заставил Риту вздрогнуть. – Никаких детей! Сколько можно говорить одно и то же? Повторяю для забывчивых: Рита любит меня больше жизни. Я привязал ее к себе такими узлами, что она никого вокруг не видит. Мы единое целое, и нам никто лишний не нужен. Моя жена должна, и будет любить только меня. А я люблю только ее. Все ясно?
– Сыночек… А вдруг? Ну, пожалуйста.
– Если произойдет осечка, я вытрясу из нее этот мусор! – как выстрел, прозвучал ответ.
– Господи! Что ты говоришь? А если будет поздно? Не уследишь срок. Это же опасно для здоровья Риты!
В голосе матери слышалось волнение и слезы, но Фил не обращал на это внимания, ему были безразличны чужие эмоции:
– Мать, ты становишься слишком навязчивой. Или тебе надо провериться: память стала подводить. Говорим об одном и том же. Если вдруг, каким-то образом, что совершенно невозможно при такой обороне, Рита залетит, тогда он, как бы, «умрет» в роддоме. И уж потом, может быть, перекину тебе, если выживет. Фууу.
Рита не стала больше слушать этот кошмар. Она тихо вернулась в спальню и замерла под одеялом. В голове стучали молоточки:
«Бред. Бред. Бред. Этого не может быть. Это не он говорил… Он. Он. Он».
Пережив потрясение, даже не поняла, потеряла ли сознание, или крепко уснула. Ей привиделось что-то, похожее на старый мультфильм про Снежную королеву: когда Герда выбежала за ворота домика старушки-волшебницы и оглянулась по сторонам, то увидела, что лето уже прошло, наступила поздняя осень. Холодный ветер пронизывал насквозь, рвал с нее одежду, забирался под кожу. А позади нее было сияющее солнце и самые красивые цветы мира, но все это оказалось обманом, мертвой картинкой, домиком страшного монстра. А впереди? Что там?
Фил еле-еле разбудил ее.
– Ты не заболела? – беспокоился он, прикладывая ладонь ко лбу. – Вроде не горячая. Может, врача вызвать?