Подъехав к такому знакомому месту, где она проводила почти все свое время, планируя унаследовать дело семьи, Саманта задержала дыхание. Ее сердце сжалось до боли. Глубоко вздохнув, она вошла в холл офисного здания. В глаза сразу бросились изменения в следствие реконструкции, появился какой-то стиль. Все казалось обновленным и завораживало своей изысканной простотой.
Администратор приветливо улыбнулась, как-будто узнала молодую посетительницу, хотя она просто не могла её видеть раньше.
– Доброе утро, миссис Рикман.
Девушка вздрогнула. Саманту словно в сердце иголкой укололи, она уже и забыла свою новую фамилию, ибо всем называла девичью - Олсон. К сожалению, она успела сочетаться браком с тем, кого теперь ненавидела всем сердцем – Адамом Рикманом.
– Доброе утро, отец у себя? – спросила она прямо. Раз все в курсе ее личности, не стоит ходить вокруг да около.
Улыбка на лице молодой сотрудницы померкла, она неопределенно махнула рукой, предложив:
– Поднимайтесь. Кабинет на пятом этаже...
– Да, я в курсе, благодарю...
С необъяснимой тревогой Саманта направилась в кабинет отца. Лифт как нарочно поднимался со скоростью улитки. Створки разъезжались еще медленнее. Можно было заподозрить происки неведомой потусторонней силы, которая всеми правдами и неправдами пыталась отсрочить судьбоносную встречу.
Остановившись возле знакомой двери, девушка сделала глубокий вдох, постучалась и вошла. В большом кресле спиной к ней сидел мужчина и разговаривал по телефону. Бодро так разговаривал и голос такой знакомый, что от этого звука у блондинки волосы на голове зашевелились. Положив трубку, он обернулся, а у Саманты в этот момент подкосились ноги. Инстинктивно, она ухватилась за ручку двери, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Перед ней сидел Адам собственной персоной.
– Что ты здесь делаешь?– она потрясенно смотрела на мужчину, попутно отмечая, до чего же он красив и статен. Негодяй!
«Будь он проклят!» - когда она на него злилась, другие эмоции приглушались.
– Ну, привет, любимая жена,– Адам с сарказмом разглядывал посетительницу.
– Где отец? Почему ты сидишь в его кресле? Что вообще здесь происходит?
Странное подозрение закралось в душу, но она не предала этому значения. Гостья еле совладала с желанием сбежать… снова. Но время, когда была возможность засовывать голову в песок, ушло, сменившись периодом принятия взрослых решений и ответа за свои поступки.