Его голос потонул во взрыве хохота, и следом хор нестройных голосов вновь затянул скабрезную разухабистую песенку.
Берт, ухмыляясь, подставил пустую кружку приблизившейся прислужнице. Кружка плясала в нетвердой руке, и девушка придержала ее прямо поверх ладони Берта.
— Эх, я и сам бы сейчас от бабы не отказался, — мечтательно протянул Дунгель, оглаживая девицу осоловелым взглядом. — Целую луну уже здесь торчим, а глянуть и не на кого, одни крэгглихи.
Берт отчего-то погрустнел. Ему-то было на кого смотреть, да и посмотреть там было на что. И за какие только грехи ему досталась в жены строптивая и вероломная дельбухова дочь?
Подавальщица, наполняя его кружку, случайно задела грудью плечо Берта.
Или не случайно? Берт поднял взгляд и внезапно смутился. Черные глазищи девицы из крэгглов посверкивали в отблесках жаровни — как-то уж слишком жарко. Кажется, ее звали Йона?.. Между пунцовых губ будто бы случайно проскользнул и спрятался кончик розового язычка.
— Девка-то никак на тебя глаз положила, — подмигнул Дунгель и пихнул его плечом в плечо, когда девушка отошла к Гисли, продолжая многообещающе посматривать в сторону Берта.
В паху тягуче заныло, потяжелело. Берт с сожалением отвел глаза — и тут же встретился взглядом с изумленной Леанте, застывшей в дверях трапезной.
[Отрывок из главы 14]
Ноги сами понесли ее в сторону кузницы. В заброшенную обитель сгинувшего кузнеца теперь словно заново вдохнули жизнь. Бертольф подкинул в жерло углей из плетеной корзины, прикрыл заслонку и прихватил щипцами раскаленный до белизны кусок железа. Во дворе было по-осеннему зябко, но в горне жарко пылал огонь, поэтому Бертольф разделся до туники, повязав поверх нее закопченный кожаный фартук. Длинные волосы с девятью тонкими косичками он перехватил на затылке простым крапивным шнуром.
Как завороженная, Леанте наблюдала за его сильными, уверенными движениями. За тем, как мощные удары плющат податливое, стремительно остывающее железо, превращая продолговатый прут в подобие клинка. Впрочем, клинка она почти не замечала. Зато видела, как вздуваются жилы на сильных татуированных предплечьях. Как играют литые мышцы на гибкой спине, взмокшей от напряжения и жары. Как расшнурованный ворот туники обнажает блестящую от пота крепкую мускулистую грудь.