У подножия врат, раскинув руки в стороны, лежало почти полностью обнажённое тело девушки. Очень медленно и осторожно я приблизилась, стараясь ничем не нарушить обстановку. От знакомых в полиции слышала, что не только само тело, но и всё, что его окружает очень важно для расследования.
Голова девушки была повёрнута к вратам, поэтому лица её я не видела. Босые ноги в одном разорванном чулке были в синяках и ссадинах, на ногтях лак рубинового цвета, по крайней мере он казался таким в свете фонаря. Стараясь не обращать внимания на дрожь в коленях, я продолжила рассматривать тело. Дальше мне бросились в глаза коротенькие шёлковые панталоны, на которые стекала кровь из раны над пупком. Сама рана выглядела безобразно, не как просто порез или что –то в этом роде, а будто её разорвали. Я отвернулась и зажмурилась, пытаясь подавить тошноту. Сквозь зажатые веки проступили слёзы и ужас произошедшего с бедняжкой навалился всей своей тяжестью.
Ощутив подступающую панику и сопутствующий ей жар, я запрокинула голову и подставила лицо холодным каплям. Нельзя было допустить, чтобы нервы сдали, пришлось снова начать глубоко вдыхать и медленно выдыхать.
Я осознавала, что необходимо вызвать полицию, но прежде чем меня выдворят прочь, нужно всё хорошенько осмотреть. Я не раз просилась в помощницы к моему другу Жерому, ведущему криминальную хронику. Мои заметки могут стать прекрасным поводом для манипуляций.
Стараясь больше не смотреть на рану, мне вполне хватило и первого взгляда, я скользнула по обнажённой груди. Заметила что-то блестящее и присела неподалёку, разглядывая серебряный медальон. В таких обычно хранили фото. Маленький резной овал был приоткрыт, будто приглашал заглянуть внутрь. Я так и сделала. Как и предполагала, там оказались фото мужчины и женщины средних лет. Рассмотреть детально не приближаясь, возможности не было, но это лучше, чем ничего.
- Вероятно твои родители, - пробормотала я и поднялась.
Подойти с другой стороны и взглянуть в её лицо и при этом не наследить так, чтобы меня не обругали ажаны, было невозможно, поэтому от этой мысли я всё же отказалась. Ещё раз тщательно всё осмотрев, я отправилась на поиски телефона, чтобы вызвать сначала Дениз, мою помощницу – фотографа, а потом уже полицию.
В ожидании укрылась под одной из крыш неподалёку от входа в парк, достала сигарету и мундштук. С удовольствием затянулась и выдохнула. Немного тряслись руки и промокшее тело дрожало, но эта прохлада не давала возможности расслабиться и погрузиться в давно позабытые чувства. Я пыталась понять, отчего кому-то понадобилось заманивать меня сюда, но, во-первых, так и не смогла придумать как именно адрес оказался в моей личной печатной машинке, а во –вторых, почему оказался он именно у меня. Чья-то злая шутка? Но в таком случае это не шутка злая, а сам шутник, ведь он должен был знать о трупе. Я поёжилась, и мучимая дурным предчувствием плотнее запахнула пальто. Вокруг меня происходила какая-то чертовщина и её нужно было хоть как-то объяснить ажанам.