Ну что ж, в таком случае, дела обстоят гораздо хуже, чем можно было надеяться. Тахмильские пираты были известны своей несговорчивостью, а значит шансы договориться с ними были равны нулю.
Что же делать? Трусливо сдаться или умереть как настоящие мужчины с оружием в руках? Дон Хуан склонялся ко второму. На борту галер находилось то, что ни в коем случае не должно было попасть не в те руки. Значит бой был неизбежен.
— Орудия к бою! Стрелки на позиции! Стрелять по моей команде! — вновь подняв руку с саблей вверх, капитан следил за тем, как пираты с помощью канатов и досок готовятся перебраться на галеры. Один взмах и начнется светопреставление…
Послышался короткий глухой рык. Такой звук не могло издать человеческое существо, а что-то более мощное, грозное, потустороннее. Справа мелькнула тень и вот уже дон Хуан, выронив оружие сам не понимая каким образом лежит распластанный на влажных досках, придавленный неимоверной тяжестью, а над ним, словно посланник из преисподней склонился громадный монстр, темный как сама ночь, из огромной зубастой пасти и ноздрей которого на свежий воздух струями вырывался пар.
— Хороший мальчик, — раздавшийся совсем рядом высокий голос без сомнения принадлежал женщине. — Если пошевелится, откуси ему голову.
То, что произошло далее, не поддавалось описанию. Пираты наводнили оба судна. Пытающийся оказать сопротивление капитан второй галеры был в упор застрелен из пистолета и убийца, как ни в чем не бывало перешагнув через его труп двинулся дальше на поиски того, что имело для него большее значение чем простая человеческая жизнь — сундуки с деньгами и драгоценностями.
Заметив лежащую на расстоянии вытянутой руки саблю, дон Хуан попробовал незаметно до нее дотянуться. Пес угрожающе зарычал и клацнул зубами в опасной близости от его лица. Мужчина похолодел, почти физически ощутив, как щупальца смерти протянулись к его горлу. Он не был трусом и готов был к смерти, но мгновенная смерть от удара оружием, и мучительный конец от могучих клыков чудовища, рвущего на куски твою плоть, которую сам же потом и сожрет — совсем не одно и то же.
Все закончилось, не успев начаться. Уцелевших офицеров и солдат связали и согнали в одну кучу. Тех, за кого богатые родственники согласятся заплатить выкуп, наверняка будут отпущены на свободу, участь же остальных была неизвестной. О незавидной судьбе тех, кто отказывался переходить на службу к разбойникам, ходили легенды: их продавали как рабов на невольничьих рынках восточного побережья, ну а самых несговорчивых после чудовищных пыток отправляли на корм рыбам.