- Странное второе имя, от куда оно у Вас? - спрашивает мужчина с табличкой Дениус.
- Моя мама назвала мою покойную сестру, в честь нее, я и обладаю этим именем, - сжимаю кулаки и тут же разжимаю, нельзя терять контроль и самообладание.
- А что с ней случилось? - словно не замечая моей реакции продолжает, темнокожий мужчина.
- Были осложнения, - стараюсь говорить ровно и четко, без эмоций, - либо родились бы обе девочки-близняшки, но их мать отправилась бы не тот свет, либо...
- Это был выбор врачей? - перебивают меня заинтересованные слушатели.
- Да, - я чувствую, что слезы подбираются к горлу и стараясь сделать все незаметно, поднимаю лицо к потолку, пока они что-то записывают.
- У нас есть сведения, что ваши родители погибли в автокатастрофе, когда Вам было всего семь лет, это правда? - я уже даже не стараюсь различить, кто произносит вопрос.
- Да, - мое сердце сжимается, я чувствую боль утраты, которой уже нескончаемые десять лет.
К моему облегчению на этом пытка была окончена и дальше пошли уже стандартные вопросы, чтобы они могли определить кем же я являюсь на самом деле: любимое имя, любимый цвет, любимая книжка, время года, число, кто я по знаку зодиака. Порой, вопросы кажутся мне глупыми, но я обязана на них отвечать. Это стандартное задание на проверку психологической устойчивости и типа личности. Те кто его не проходят, немедленно отправляются в забвение.
Через пятнадцать долгих минут Пейдж молча смотрит на меня. Ее холодный серый взгляд бурит точку между моих глаз. Похоже именно она тут главная, и именно ее рукой будет подписан приговор на мое дальнейшее существование. Ну ничего, мы еще и не такое можем преодолеть. Мне есть ради чего жить, и я не откажусь от собственного пути.
- Ты хочешь жить? - этот вопрос тут же ставит меня в тупик.
- Хочу, - а что еще они ожидали получить от меня в ответ.
- Можешь идти, - и я с облегчением перевожу дыхание, кажется я прошла дальше.
Захожу в комнату и почти ничего не видящим взглядом обвожу ее. Нужно переодеться в одежду, которая у меня для сна, и приготовиться к отбою. Без этого нельзя. Нужно соблюдать этот проклятый режим, прибывания в центре Раймахтарга. И только уже поздней ночью, когда все вокруг затихло я позволяю, наконец-то, слезам взять вверх.
Я закрываю лицо руками и утыкаюсь носом в подушку, чтобы никто не слышал мои всхлипы. Я даже не обратила внимание сидят ли за нами или тут свободная зона. Стук в дверь заставляет замолчать и мгновенно взять себя в руки. Нельзя, чтобы кто-нибудь видел мои эмоции. Тут они под запретом. Тут нельзя делать ошибки. Это очень чревато и можно помереть быстрее, чем дойти до первого испытания. Уэлн четко мне это объяснил еще дома.