– Не знаю, – я еле уловимо пожал плечами, стараясь придать этому движению некую небрежность. Опустившись в массивное кресло за общим столом, я осторожно опустил кубок с нектаром на белую скатерть. С удовольствием бы променял свои бесценные сандалии на большую чашку земного свежесваренного кофе, а венец на какой-нибудь пончик. – Наверное, снова карает неверных изменников.
– Я смотрю, ты не в настроение. Тебя постигла неудача на Земле? – бог войны с сочувствием посмотрел на меня. – Сын, ты же понимаешь, что люди сами виноваты в своих бедах, с каждым столетием им всё труднее угодить.
Я невольно нахмурился и ничего не ответил, но отец и не ждал ответа. Они с мамой уже оживлённо обсуждали какие-то свои семейные проблемы. Вообще трудно представить, что общего могло быть у богини любви и бога войны, а самое интересное, что детей у отца было раза в три больше, чем у его супруги. И ведь мама с этим как-то смирилась… Даже мне, богу, который соединяет любящие сердца, такое отношение было не понятно. Погрузившись в философию божественной семейной жизни, я в очередной раз пропустил появление брата-близнеца. Какой-то я рассеянный в последнее время.
– Антерос, иди к нам, – громкий окрик отца вывел меня из задумчивости.
Я не стал даже смотреть на приближающегося брата, чувствуя, как воздух завибрировал от очередных невысказанных упрёков и поучений. Ладно, после сегодняшнего пира можно будет не появляться дома месяц, а то и два... или даже полгода.
– Мы уже и не ждали тебя сегодня, – мама с любовью посмотрела на Антероса. – Чем ты был занят, дорогой? – ее пальцы пробежались по его плечу, предвещая скорые материнские объятия.
– Делал то, чего не может сделать Амур, – голос близнеца звучал сухо и сурово одновременно.
– Антерос, – с лёгким укором Афродита покачала головой, обнимая сына. – У твоего брата своё предназначение, а у тебя своё.
- Нет, мама, – зло усмехнулся Антерос. – У моего брата просто не хватает силы духа, чтобы довести начатое дело до конца! – он смерил меня высокомерным взглядом.
– Спасибо за ужин, – я стремительно поднялся и поцеловал мать в щёку, на брата же просто старался не смотреть. Разводить пространные рассуждения о любви было бы глупо.
Пирующие боги даже не прислушивались к нашему семейному разговору, за тысячи лет они уже привыкли к подобным спорам. Стараясь идти как можно быстрее, я оставил позади себя обеденный зал и белоснежный коридор, и уже повернул к своим покоям, когда за моей спиной раздался нежный, тихий голос.