Давно впали в забвение прежние боги, но сила дара отвергнутого ею всё ещё заставляла жизнь тлеть слабым угольком в этом безупречном теле, холодном и требующем горячей крови. И почему он решил подарить Кассандре именно бессмертие, пообещав, что избавиться от него сможет, лишь испив крови того, кто будет готов отдать свою жизнь ей, если и сама полюбит смертного так же искренне?! Страшный подарок, превратившийся в сотни лет поиска и мук, когда убиваешь человека, которому подарила сердце. Или она не любила, или обманутый в своих надеждах бог решил подшутить над своенравной красавицей, обманув, но факт состоял в том, что вернуть себе способность умереть, присоединившись к предкам, Кассандра не смогла, несмотря на многие попытки.
Тёплое прикосновение к ноге и тихое урчание вызвали улыбку. Только одному существу была всегда рада вампирша, он приходил сам, проникая на защищённую территорию вопреки всем преградам, и так же без разрешения покидал Кассандру, будто зная, что миссия исполнена.
— Милый, ты как всегда вовремя. — Подхватив полностью чёрного кота, на этот раз несколько растрёпанного и совсем исхудавшего, красавица поцеловала пушистую морду. — Твоё тепло я чувствую, в чём секрет?
Фыркнув, кот выразил сомнение в словах женщины, не доверяя ни обычным людям, ни тем, чья жизнь едва теплилась, более напоминая глубокий сон. Вот только ходили они и доставляли беспокойства даже больше, чем другие, которые то миску молока нальют, то кусок ароматной колбасы бросят. Эти же лишь шипели, словно вызывали на драку, но одна напоминала ту, в доме которой он второй раз родился. И кот иногда заглядывал, чтобы отблагодарить за спасённую жизнь, когда его израненного, с переломанными лапами и разодранным боком выходила одиноко живущая в горах старуха, вскоре сама отправившаяся на ту сторону, за которую даже коту не нравилось заглядывать. Отогревшись в непогоду и отъевшись, он вновь сбегал, повинуясь инстинктам, но неизменно возвращался, будто ему общение с вампиршей было нужно никак не меньше, чем ей молчаливое общество бродячего животного.
— Чеснок! Ты опять ел какую-то гадость! — Отпустив кота, как обычно, своим появлением рассеявшего мрак бесконечной скуки и сожалений, Кассандра взяла со столика колокольчик, чтобы вызвать слугу. — Мне горячий глинтвейн и коту всего, что он любит. Побыстрее.