Мама.
"Расти большой, малыш. Расти большой..."
Миррари вскинулся. Он почти услышал наяву мамин голос, услышал так, будто она стояла рядом и ему улыбалась... Нет... привиделось... в бреду.
Звезды равнодушно смотрели со своих высот. Недосягаемые, холодные, чужие. Солнце родного мира среди них не разглядишь. Ядро Галактики отсюда не видно.
"Если выживу, вернусь", - яростно пообещал им Миррари.
***
День...
Тусклый холодный день с промозглым туманом, залившим деревья по самые маковки. Туман плещется у каменного карниза, пытается подняться и хлынуть в пещеру, но у него мало что получается. А над туманом - прозрачная синь осеннего неба и громадная бурая туша местного солнца.
Рука заживала скверно. Шрамы вспухли уродливыми валиками, пальцы двигались неохотно. Миррари упорно разрабатывал кисть: калеке здесь верная смерть.
К осени рука восстановилась настолько, насколько это было возможно. Пальцы все еще двигались несколько скованно, но Миррари раз за разом вкладывал в них нож. Навыки резьбы, полученные в детстве, пригодились сполна.
Не хотелось умирать. Не хотелось сдаваться. Не так воспитали!
Когда-нибудь расступится же безжалостное небо, пропустит корабль Службы Изысканий! И что найдут, что увидят поисковики? Останки труса, не сумевшего выжить?