А кольцо оказалось хорошим. Белого золота виноградная лоза с небольшим, но очень красивым тёмным изумрудом — старое, родовое. Артефакт, который она не сумела снять, хотя и попыталась — не из протеста, просто из любопытства, чтобы рассмотреть внимательней. Принцесса понимала, что избежать брака по приказу отца не выйдет, она даже не пыталась с этим спорить.
Избежать брака, избежать…
Это что же, она теперь станет королевой? Святая Дочь, спаси и сохрани!
Потом была портниха. Потом Паула попыталась остаться на ночь с принцессой, всерьёз обеспокоенная её поведением, но Альба отказалась.
Полночи она плакала от обиды, разочарования и тоски об отце, встала опять с рассветом и тихо сбежала в зверинец, где её и нашёл духовник. Разговор с ним, примерку платья — всё это принцесса вытерпела стойко. А вот потом, оставшись с доверенными людьми после ухода портнихи, наконец сорвалась и высказала вслух то, что обижало сильнее всего.
{Позволила} себе сорваться.
Не сам брак злил и расстраивал, нет. Она сознавала, что вскоре ей это предстоит, дочь рода Бланко — не та девушка, которая долго останется без жениха. Хотя отец внял её мольбам, тщетными надеждами Альба себя не тешила. И генерал Браво де Кастильо действительно был куда лучше многих других кандидатов; да что там многих, всех, кого предлагал отец! Она бы, может, и не спорила с Читой, но...
Но всё было неправильно. Даже если спешка и обстоятельства, он сам, сам должен был с ней говорить! Преклонить колено, просить оказать честь, и плевать, что выбора как такового не было!
А он молчал. И даже потом не нашёл нужным поговорить с невестой, сказать ей хоть что-то!
Хотелось ответить тем же, обидеть, задеть. Но чем? Всё, что приходило в голову, бросало тень в первую очередь на саму Альбу, а этого ей точно не хотелось.