С тёмными магами, которыми меня пугали с самого детства.
— Эй, всё хорошо, — прошептала девушка. — Так бывает, я читала…
— Вот так — вообще-то нет, не бывает, — вновь послышался голос Лэндона, и вполовину не такой громкий, как прежде, но всё равно будто оглушающий. — Семнадцать колен чистой светлой крови! Признавайся, Сеймур, тебя подкинули? Или мама с папой не дураки сходить налево?
— Оставь её в покое! — прошипела моя внезапная защитница. Стоило бы мне, но язык во рту даже и не думал ворочаться, а слова не шли на ум. Хотелось просто… исчезнуть.
— С чего вдруг? — едко возразил он. — Её-то светлые дружки нас которое столетие в покое оставить не могут.
— Шёл бы и огрызался на моих светлых дружков, гер-рой, — процедила я тихо, но неожиданно зло. Нутро точно кипятком ожгло, и руки зачесались треснуть разок по надменной физиономии зарвавшегося тёмного мажонка. — Для нападок на беззащитную девушку много смелости не нужно.
Оцепенение спало, сменившись бессильной яростью, а затем и паническим ужасом. Бежать, бежать отсюда со всех ног! Плевать, что до конца распределения ещё добрый час и сотня студентов. Плевать, что не знаю, куда идти. Куда, зачем?.. Плевать. Лишь бы подальше отсюда. Не то не сдержусь и либо разрыдаюсь у всех на виду, либо наброшусь на какого-нибудь не в меру остроумного однокурсничка.
Вполне буквально наброшусь. Великие звёзды, я ведь в жизни ни на кого руку не поднимала! Неужели тьма и впрямь непоправимо уродует людей?
— Беззащитная, мать её, девушка, — донеслось уже в спину. — Амулет мне разрядила. Чуете? Аж до костей продрало…
Что имел в виду недоносок Гилберт, мне узнать не довелось. Да и не особо хотелось. На душе скреблись кошки и тянуло лишь забиться в уголок поукромнее, чтобы там же тихонько сдохнуть. Однако же я шла с высоко поднятой головой, выпрямившись так, что плечи заломило, а студенты расступались передо мной и таращились так, словно у меня выросла вторая голова. Мерзавка Бекки явно в восторге от моего унижения, а Лорел и Элиза кривились, точно их обеих сунули в навозную кучу.
«Как мы могли не заметить это гнусное исчадие тьмы, затаившееся среди нас?» — наверняка думали они. А Бекки небось первым делом заявила: «Я всегда знала — с ней что-то не так!»
И затем вся троица, прежде так усердно осыпавшая льстивыми комплиментами единственную дочь лорда Сеймура, принялась ненавидеть меня ровно с тем же усердием.