Поведение брата рождало море вопросов, но до поры он оставил их при себе.
«Всего лишь девчонка!» — попытался успокоить себя Хантер. Женщина точно ни на что претендовать не может.
— Ее, так ее. Народ соскучился по развлечениям. Обвините девицу в падеже скота, смерти грудных младенцев и сожгите на главной площади городка… Где там она прячется, там и сожгите. Не нужно зря тащить в столицу.
— Ты уверен? — прищурился Гейл. — Если ее родители планировали…
— От них даже пепла не осталось, кого ты предлагаешь судить? — рассмеялся Хантер. — Доказать ее вину невозможно, только зря время потратим. Да и несолидно как-то: король испугался девчонки! Она наверняка даже инициацию не прошла.
Гейл спрятал улыбку в уголках губ. Несмотря на браваду, пару минут назад брат поступил именно так, как говорил — испугался малышки Дориан. Да и сейчас она вызывала тревогу, подспудную, но все же. Брат прав, независимо от того, что случилось в замке Квик, она представляла опасность.
— Лично займусь, — пообещал герцог. — Что-нибудь еще?
Хантер покачал головой.
— Разве только еще раз подумай над кандидатурой Сесиль Гентебергской. Лучше ее ты вряд ли найдешь.
— Подумаю, — без особого энтузиазма кивнул Гейл и, чиркнув каблуками охотничьих сапог, столь неуместных во дворце, удалился.
Убедившись, что брат не вернется, Хантер запер дверь изнутри. Не хватало еще, чтобы в самый неподходящий момент заглянул секретарь или прорвался через кордоны нетерпеливый посетитель или неуемный министр!
— Вздумалось ему тоже приставать ко мне с чепухой! — пробормотал король и, прислушавшись, опустился на корточки. — Если Гейла так беспокоит Таисия, шел бы сразу к Миштону. Подумаешь, письма! Есть бумажки пострашнее.
Хочешь устроить тайник, выбери самое неожиданное место.
Приподняв кресло, Хантер медленно, бесшумно опрокинул его на пол и отвинтил одну из ножек. Внутри оказалась полость, довольная для того, чтобы спрятать свернутый трубочкой пергамент.
Вздрагивая от каждого шороха, король аккуратно расправил рассохшийся от времени документ. Все рука не поднималась его уничтожить, а стоило бы. С другой стороны…
— … а ежели откажется или будет уличен в грехе страшном, перейти трону моему среднему сыну Олафу, — прочитал Хантер выведенные старинной вязью строки.
Придавив пергамент рукой, чтобы тот не скатался обратно в трубочку, он замер, задумался.