- И во сколько мне спускаться на ужин?
- В семь вечера. Я буду ждать, – Рихард играючи поклонился и как мальчишка сбежал по лестнице.
Времени на приготовление званого ужина оставалось всего ничего. Надо было ещё куриные яйца в Витебске найти. Я, улыбаясь, закрыла двери: взрослый мужчина, а такой смешной.
Стянув верхнюю одежду, я неспешно осмотрела квартиру. Небольшая. Две комнаты, но такие уютные и чистые. Вещей бывших хозяев не было и мне хочется верить, что они успели эвакуироваться до прихода немцев.
Как любой женщине, мне больше понравилась кухня. Я не люблю готовить, но мне там как-то теплее и спокойней. Вот тянет с кастрюльками и сковородками в тишине посидеть. В тот раз я не стала делать исключения и, заварив чай, села на стул возле окна. Уставившись на покрытый сугробами двор, я задумалась, как мне следует относиться к Рихарду. По всем позициям пока он был лучше знакомых мне мужчин. Культурный. Обходительный. Вежливый. Он не набросился на меня в приступе желания. Его глаза не вожделели, а любовались мной. Мне с ним было почти спокойно. Правда, я всё время ждала, что фон Таубе вот-вот покажет своё истинное лицо. Он же мужчина, а я всего лишь женщина. Мне было бы лучше, если бы он сразу предъявил свои права спасителя, а не играл в благородство, заставляя верить ему.
Тем же вечером, спускаясь к Рихарду на ужин, я настраивала себя, что совместная трапеза закончится в постели. Разочаровалась. Нет, нет. Не поймите неправильно. Всё, к чему готовилась и что рисовала в своём воображении не произошло. Мы действительно ужинали. И не яичницей. Рихард прекрасно готовил. Я отказалась от вина. Он не настаивал и даже поддержал, убрав бутылку со стола. Весь вечер мы просто разговаривали. О чём? О чём можно говорить с мужчиной? Обо всём. Совершенно обо всём. Единственное, что я не рассказала, это о слишком личном, куда входил и Отто.
Я ушла из гостей в начале двенадцатого. Рихард проводил до дверей. Поцеловал, как всегда, руку и пожелал спокойной ночи. И всё! Всё!!! Ничего больше. Ни приставаний. Ни намёков на продолжение приятного вечера.
Не знаю, как спал мой рыцарь, но я не сомкнула глаз. Я думала об Отто. И чем больше я думала о нём, тем невыносимее была моя боль. Я ужасно хотела к нему. В его тёплую постель с шёлковыми простынями. Ворочаясь с бока на бок, я надеялась, что новый день принесёт мне встречу с другом Рихарда. День наступил, а штандартенфюрер Клинге словно нарочно спрятался от меня. Его не было в моей жизни целых три месяца. Долгих и мучительных три месяца я жила лишь мечтами о нём... О том, кто вместе с сердцем похитил и мою душу... мой покой...