– Простите, господин, позвольте забрать эту непослушную рабыню.
Я немею от ужаса, но нахожу силы пролепетать:
– Пожалуйста, не надо, он…
Вездерук злобно пялится на меня. Он меня убьёт. Я покрываюсь холодным потом.
– Думаю, не стоит, – повелительно отвечает мужчина за моей спиной. – Молодой человек, вы можете идти.
Наконец я разворачиваюсь: тёмно-фиолетовые одежды, вышитые алыми звёздами, седая курчавая борода, выжженная солнцем кожа, шрам поперёк носа и серебряный обруч в виде змеи на голове. Старший императорский маг Фероуз.
Охнув, я склоняюсь в глубоком поклоне. В голове – ни одной толковой мысли. Правда, прилив крови заставляет думать быстрее, и я соображаю, что он, возможно, явился по поводу бала: третий по счёту бал собирал девушек, рождённых с пятого по восьмой месяц последнего года царствования прежней династии, двойняшки Октазии появились на свет именно в этот период.
Сзади тихо щёлкает потайная дверь.
Оставшись наедине со старшим магом, я наконец чувствую, что мокрые юбка и лиф противно липнут к коже, от них холодно. Прикосновение пальцев к подбородку заставляет меня вздрогнуть.
– Не бойся, дитя, – вкрадчиво говорит маг Фероуз. – У меня достаточно женщин, чтобы не бросаться на юных хорошеньких девушек.
– Очень за вас рада, – брякаю прежде, чем понимаю, кому это говорю.
Краснею. Но Фероуз смеётся, в его тёмных глазах плещутся искорки веселья. Он удивительно добродушен для слуги узурпатора. Я стискиваю зубы, чтобы не произнести это вслух. И хотя Фероуз сказал, что мной не заинтересован, он смотрит очень-очень внимательно. Его сухой палец касается моей брови и очерчивает. От этого бросает в дрожь. Палец скользит по нижнему веку, задевая ресницы. Я отскакиваю, и маг с усмешкой (всё ещё тёплой, никакого сравнения с ухмылками Вездерука) убирает руки за спину.
– Прости, что напугал, у тебя очень красивый цвет глаз. И необычный для этого города.
Он прав: в столице много серо- и голубоглазых коренных жителей королевства, не меньше темноглазых завоевателей и их отпрысков.
– У меня в роду были загоряне, – поясняю свой вызывающе-жёлтый цвет глаз.
Или золотой.
Или цвет подсолнухового мёда.
Бесовский цвет.
Как только мои глаза не называли.
Мне больше нравилось «золотой», но в доме Октазии на комплименты рассчитывать не приходится.
– Когда ты родилась?