Потом мы почему-то оказываемся у барной стойки. Здесь спокойнее: весь народ стекся поближе к сцене, на которой зажигают красивые девчонки. Они танцуют тверк. Я думаю, что я бы тоже смогла не хуже. Мне кажется, сегодня я смогла бы все и даже чуточку больше.
Марио (так представился то ли турок, то ли итальянец) заказывает нам по коктейлю. Коктейли лучше шампанского, на них мой странный организм не реагирует таким чудным образом. Я смеюсь, думая, что имя Марио какое-то идиотское. Марио-кошмарио. Нет, это мое платье кошмарио! Убью завтра Алика. Если только доживу до завтра. Голова болит, я вообще перестаю хоть что-то соображать. Наверное, не стоило пить коктейль. Перед глазами все плывет. Я того и гляди отключусь. Господи, полтора бокала шампанского и крошечный глоток «Клубничной Маргариты» — и я пьяна в зюзю. Видел бы меня папа, точно решил бы, что я выпила не меньше бутылки.
Перед глазами все мельтеши, плывет, парит. Кажется, я не просто пьяна, со мной что-то не так. Будто я за какой-то гранью. Мое сознание удерживает только одна мысль: нужно не дать платью сползти с сисек, иначе это будет позорище позорное.
Внезапно я чувствую потную руку Марио-кошмарио у себя на груди, он пытается засунуть свои пальцы мне под лифчик. Краем сознания я еще могу порадоваться тому, что хрен он пощупает мою грудь — лифчик без бретелек приклеивается к груди полоской силикона, будто пиявка. Без усилий не отодрать.
Я нахожу в себе силы оттолкнуть эту мерзкую руку и вскакиваю со стула. Надо найти Наташку и попросить ее помочь мне вызвать такси. Мне совсем плохо. Подруга знает, что если шампанское пошло «не по тем венам», как она это называет, я могу учудить что-нибудь такое, за что потом придется долго расплачиваться.
Я делаю пару шагов и спотыкаюсь, чувствую, что падаю в пропасть. Проклятые каблуки! Все-таки я разобью себе нос. Однако удара я не чувствую. Вместо этого меня подхватывают чьи-то сильные руки. Мои глаза вдруг поймали устремленный на меня взгляд черных, как бездна, глаз. На их дне мерцают яркие огоньки, словно языки пламени. Тьма вокруг разрастается, и я цепляюсь только за эти дьявольские глаза, будто они единственное, что способно удержать меня в этом мире. Я отключаюсь...
ГЛАВА 3
В лицо вдруг резко бьет яркий свет. Я с трудом открываю глаза. Голова раскалывается, веки тяжелые, во рту пересохло, как в пустыне Гоби. Господи, я же вчера и выпила-то меньше двух бокалов, а по ощущениям — дикое похмелье. Кое-как разлепив глаза, осматриваюсь: большая светлая комната, все в белых тонах с вкраплениями светло-коричневого. Красиво. Но вот беда: это не моя спальня. И даже не комната Наташки. Где я? Ничего не помню. Солнечные зайчики пляшут по белоснежной простыне, бьют своими игривыми пятнами прямо в глаза. Перевожу взгляд на окно и… замираю ни жива ни мертва.