Кто-то сказал, что он чем-то на меня похож. Этот кто-то больше не жилец. Даже Вэнса передернуло от такого сравнения.
Нельзя сравнивать дьябольеров.
С дьябольерами вообще лучше не связываться.
- Рано или поздно белокрылый заговорит и сдаст своего архангела, - продолжал нашептывать Вэнс, пока Джек (что за имя для дьябольера он себе выбрал?) осматривался вокруг и искал очевидных врагов. Слишком глупый, чтобы мыслить самостоятельно, только подчиняться. – Но все это не важно. Мы служим Дьяволу. Но он не может выйти на свет, как бы силен он не был.
- Но мы можем, Тэон, - шепот почти интимен, он слишком глубоко проник в мои мысли. – Ты – самое страшное наказание для этого мира. Нет никого ужаснее тебя. Даже твое имя вызывает откровенный ужас. – Улыбаюсь, подкармливаю свою гордыню, тщеславие. – Ты должен править здесь, а не архидемоны. Кто из них, а? Ойелет? Нет, он никто. Грязь! Даже Данталион свободен в перемещениях, а Ойелет сидит в своей башне и ищет способ из нее выбраться.
- Он тебе не ровня, Тэон. Ты – наш лидер, мы за тобой куда скажешь. Куда пошлешь. Но мы должны править. А не служить.
Да, Вэнс прав. Глупо подчиняться, когда твоя сила превосходит тех, кому ты служишь. Ну или хотя бы притворяешься, что служишь.
Ночь уже поглотила улицы, воздух наполнился чем-то знакомым. Похоже анжелики вышли на охоту.
- Да, - Вэнс ответил на звонок и подтвердил мои теории. – На дьявольском балу заварушка. Паучиха не справляется.
Насмешка. Я бы не пришел, если бы не любил убивать белокрылых.
Переносимся – с виду обычный клуб. Анжеликов много, демоны уже умирают. Материализую дьявольский меч, рублю конечности, делаю больнее, хочу, чтобы они страдали. Анжелики замечают меня. В их глазах страх – моя награда. Каждый из них знает, кто я такой. Каждый из них боится.
Где-то между телами поверженных пробирается паучиха – мерзкое создание, даже для меня. Но она ползет ко мне.
- На балу была суккубка Ойелета! – Кричит она. – Пошли за ней дьябольера!
Пошли за ней дьябольера? Это что? Приказ? Мерзкая дрянь будет приказывать своей пасти заткнуться. Исчезаю мгновенно, ее восемь глаз дают понять, что она не очень-то довольна моим решением. Не плохо. Если бы не ее защитные заклятия, я бы уже давно поотрывал ее паучьи ноги.
Впрочем, она мне не очень-то мешает, пока не пытается открывать свою поганую пасть и решать за меня, что мне делать.