Второй молчал. Он также наверняка думал о подобной возможности, попросту не мог не думать. Эдвард обладал удивительной прозорливостью, которая редко присуща молодым людям нашего возраста, и не пытался тешить себя пустыми надеждами.
– Пока нет, – едва слышно произнесла я, и ответом стал синхронный вздох облегчения отца и брата. – Но что, если оно потребует в итоге именно душу?
Подобная перспектива пугала до дрожи. Я пыталась утешать себя тем, что хотя бы спасла брата и обоих Де Ла Серта, однако подобные мысли помогали мало.
Папа потрепал меня по щеке, как делал это давным-давно, в детстве, когда я еще была просто Евой, а леди Евой себя почувствовать не успела.
– Такие вещи оговариваются сразу, уж тебе ли не знать, дочка, – поспешил успокоить отец.
Теперь я буквально лежала у него на груди и слушала стук сердца, размеренный, спокойный, как метроном в музыкальной комнате, который прежде запускала матушка во время наших занятий. И этот звук успокаивал меня.
– Я знаю… Но сегодня оно, чем бы оно ни было, уговаривало приворожить Мануэля Де Ла Серта! Думала, больше никогда не услышу этого голоса, однако же сегодня он снова звучал в моей голове! Снова! – прошептала я, с огромным трудом подавляя рыдания, которые буквально рвались из груди.
Как же хотелось, чтобы папа взмахнул рукой, сказал несколько слов – и по его воле и его колдовству я освободилась разом от всех бед своих. Вот только не всемогущ даже он, что бы ни думали о лорде Николасе Дарроу прочие. Есть беды, которые только ты сам в состоянии решить, и никто на всей земле тебе не поможет.
– Таково было твое желание? Получить молодого Де Ла Серта любой ценой? – спросил отец без экивоков. Он был человеком настолько прямым, что многие считали его крайне невежливым, но, разумеется, это говорили исключительно дрожащим шепотом, и когда отец точно не мог услышать злословие в свой адрес.
– У меня подобного желания нет и не было с самого начала, папа, – твердо произнесла я и отстранилась.
Получить счастье ценой чужой воли я не желала. Да и как можно привязать кого-то к себе силой, а после еще и найти в этом радость? В конце концов, я не желала опуститься настолько же низко, как Марисоль Де Ла Серта.
Слезы я поспешно вытерла платком, что Второй украдкой вложил в мою руку. И все равно щеки пощипывало от соли, стоило при первой же возможности сходить и умыться. Не дело ходить с опухшим лицом и слипшимися ресницами, да и пудра наверняка стекла с лица вместе со слезами.