«Страх — удел слабых», — раздалось у нее в голове. Мериам с удивлением огляделась. Нет, вряд ли к ней обращалась беззубая старуха на ступеньках молельни. Неужели сошла с ума? Только этого не хватало! Говорили ей, береги себя…
К счастью, голос больше не объявился, и Мериам благополучно дошла до дома мастера Гримма. К тому времени, как она добралась туда, окончательно стемнело. Зажглась фонари, отбрасывавшие на мостовую косые тени и дарившие хрупкие островки желтоватого света. Гном отругал адептку за опоздание, пригрозил урезать плату, но уже через полчаса поил собственноручно заваренным чаем. Он был особым, по старинным семейным рецептам.
ГЛАВА 2
Наутро Ведическая высшая школа бурлила. Только и разговоров было, что о таинственных смертях в городе. Болтали, будто люди и нелюди дохли как мухи. Раз — и нет. Никаких следов насилия, болезни. Грешили на магов, в связи с чем в школу направили инспектора правопорядка с отрядом солдат. Они рассредоточились по коридорам, отлавливая для допроса подозрительных личностей. Кое-кого вызывал к себе для беседы директор.
Доктор магических наук Селениум Крегс, по документам — гроза учеников и преподавательского состава, сверлил взглядом шар предсказаний, но никак не мог увидеть и услышать ничего, кроме вчерашней селедки. Треклятая рыба стояла поперек горла, манила провести часок-другой в уединении, но, увы, приходилось, заниматься организационными вопросами.
Профессор Шардаш флегматично помешивал чай. Дребезжание серебряной ложечки еще больше наводило директора на мысли о тихом уголке, но он мужественно крепился. Еще один преподаватель, Матисса Стоккуэл, хмуря лоб, перебирала списки учащихся.
— Нет, я не верю! — наконец изрекла она. — Никто из учеников не мог: не хватило бы сил и умений.
— Намекаете, что это совершил кто-то из преподавателей? — Тревеус Шардаш отложил ложечку и смерил Матиссу задумчивым взглядом. — И кто же, позвольте полюбопытствовать?
Профессор Стоккуэл промычала в ответ что-то неразборчивое.
— Я бы подумал на вас, — продолжал Тревеус. — Жертвы — мужчины, а вы — главная старая дева Бонбриджа. Неудовлетворенные женщины часто преисполняются ненавистью на весь мир…
— Тревеус! — взмахнула руками пунцовая Стоккуэл. Потом улыбнулась и низким шепотом добавила: — Если мне станет плохо, приду к вам.