Я зажала рот руками.
Рядом встал Ремарк, глядя на это чудо.
А чудо, встав на задние лапы, смотрело на нас.
И, повторяю, все бы ничего, но вот так, стоя на задних лапах, оно было мне чуть ниже талии. На какие там лапы от встал? Это были лапки!
Кто-то хрюкнул. Я прижала руки ко рту сильнее, но кто-то хрюкнул снова.
На меня укоризненно посмотрел отец. Повернул голову и Ремарк, глядя с той же укоризной. Даже дракончик смотрел так осуждающе, что на мгновение мне стало стыдно. Но заглянув в голубые глаза зверя, я, не сдержавшись, засмеялась в голос, чувствуя, что от смеха я умру. Ведь он не уходил, становился все сильнее и сильнее, я оперлась о плечо папы, который уже тоже улыбался, впрочем, как и Рем. Живот болел, по щекам потекли слезы. Боги! И это Ассор Вебт, серьезный отличник, будущий глава рода.
Только один дракончик продолжал смотреть на нас с укором. И ничего не предпринимал.
— Я… сейчас… умру-у-у… – простонала я, уже просто повиснув на отце, горло сдавливало, живот болел все сильнее.
— Да успокойся уже, – произнес кто-то, а когда я повернула голову на чужой голос, мне в лицо врезалось мерцающее облачко. Шарахнувшись от неожиданности, я чихнула, врезалась в Ремарка и, тут же отступив от него, посмотрела на дракона. Дракон смотрел на меня. Ладно, дракончик.